Девушка кивнула, уже начиная плакать. Тихо. Без единого всхлипа. Желание подойти к ней и утешить остро кольнула кончики пальцев. Хотя бы сквозь этот дурацкий плотный жилет. Коснуться и вдохнуть воздух возле ее волос. Знаю точно, у нее есть свой аромат.
Почему Феникс так обращается со своей дочерью? Я свел брови на переносице и принялся буравить широкую спину недовольным взглядом. Но мужчина либо не почувствовал его, либо настолько привык к подобному, что никак не отреагировал.
- Свободны. Через неделю хочу увидеть спарринг беловолосого и одноглазого.
Девушка отвернулась. Но схватила со стола отца ключ и быстро открыла мои кандалы, освобождая запястья. На мужчину у окна она не смотрела.
Я потер запястья, расправил плечи. Непривычно. Столько лет с этой цепью между ладоней. Не вспоминай, Рэйнэн… Не смей вспоминать. Самое болезненное. Самое застарелое. Предательство. Потянулся к магии, надеясь, что после снятия оков появятся хоть какие-то крохи, но нет. Тщетно.
- Идем, - кивнула мне. Ее глаза цвета свежей луговой зелени были влажными от невыплаканных слёз. Но стараясь поддерживать мужской образ, она пыталась не показывать эмоций. Глупая.
Я уже давно раскусил тебя, малышка… И пойду за тобой куда угодно. Хоть к Воронам, хоть на Рогатый Континент к самим демонам.
«Что за история с другим рабом?» - написал, пока она собиралась с духом за тяжелой дверью кабинета отца.
- Ты задаешь слишком много вопросов, - осадила хозяйка. – Теперь нужно показать тебя лекарям, я не хочу ехать к Воронам без достойного защитника.
Я согласно наклонил голову. Где-то глубоко внутри мне польстила эта ее позиция по поводу защиты. Отрицать то, что ее ко мне тянет – по меньшей мере наивно, по большей – сущая глупость. Она неосознанно хочет, чтобы именно я стоял за ее спиной, когда придется отправиться в эти их гнездовья чернопёрых. Не хочет рассказывать? Не хочет показывать нежную ранимую женскую сущность? Ничего. Я подожду. Даже если на это ожидание уйдет не один десяток лет. Насколько мне известно, птицы живут долго. Почти столько же, сколько демоны.
Она совершенно правильно сказал отцу, что я смогу быть рядом долгие годы. Видел я Седрика. Старик неплох. Но он человек, и не сравнится по реакции ни с одним смеском. Удивительно вообще, что он так долго служил на Фениксов, да еще и в таком качестве. И как «Вран» остался невредим. Хотелось бы узнать настоящее имя хозяйки…
Мы проследовали по коридорам в соседнюю башню. Я с любопытством осматривался, запоминая входы и выходы, переходы и расположение комнат. Мало ли с какой угрозой придется столкнуться, а я боюсь потерять единственную в этом мире девушку, которая вызывает в моем теле и душе такие реакции.
Она шла молча, занятая тяжелыми размышлениями. Черная прядь снова выбилась из-под берета. Руки так и чесались поправить ее, но я давно привык отказывать себе в любых желаниях. У рабов их нет.
Где-то стоял соблазнительный дух готовящийся пищи. Пахло хрустящей булкой и мясом. Он поднимался снизу, с кухни и залетал в открытое окно. Но мы шли дальше. В царство цветов, ароматных свечей и мыла. Крахмал. Тепло. Спальное крыло прислуги.
В одном из коридоров пахло целебными мазями и спиртовыми растворами.
- Осмотрите его, вы свободны? – хозяйка перешла сразу к делу, стоило нам зайти.
Безволосые лекари в белых хламидах подплыли ближе.
- Свободны… - тихо сказали они хором. Близнецы, судя по телосложению – мужчины. Длинные шестипалые руки сразу протянулись ко мне. Целители с Круглого Континента. Слышал о таких. Их могли позволить себе только самые богатые семьи. А еще говорили, что на Круглом Континенте живут самые близки потомки Богов-Близнецов.
