Читать онлайн Валентин Шентала - Неворошиловский стрелок. Сборник стихосочинений

Как сложно верить сердцу своему,

Когда уныло опадают листья,

Когда не веришь старому уму

И злые мысли в воздухе повисли!

Как сложно верить собственным словам,

Когда дожди закрыли солнце людям,

Пришёл конец когда-то летним дням.

Придёт зима – о лете мы забудем.

А за окном темнеет небосвод,

Быстрее и отчаянней темнеет.

Не жди, когда зима к тебе придёт,

А разожги костёр любви скорее.

Безумный день уходит на закат,

А в голове гудят тупые мысли.

Не повернуться времени назад,

Как не повесить золотые листья.

Заплачь о нас, мой уходящий день!

Ведь больше некому о нас поплакать.

Осенних дней коротенькая тень

Так быстро превращает вечер в слякоть.

Безумный день нам август не вернёт.

Конец. Уныло листья облетают.

День, кажется, придумал идиот,

Который о несчастьях и не знает.

Не знает он, что есть на Свете Боль,

Что достаёт до сердца Человека.

Не знает, как гуляли мы с тобой

И как сверкают на закате реки.

Как не забудет про исток река,

Как не забудет свет про чью-то тень,

Мне не забыть ушедшие века,

Где я не замечал Безумный День.

От золота осени холодно сердцу,

Лишь воспоминания даром дразнят.

Дельфины не могут на мир наглядеться,

Но мне не вернуться в приветливый взгляд.

Лишь падает, падает лист пожелтевший.

Он, как дирижёр, управляет дождём.

Чего тебе нужно от песни сгоревшей?

Ведь мы постепенно к финалу идём.

Осенняя сказка в саду опустелом

Не радует больно уставший мой взгляд.

Всё кончилось в частности.

Кончилось в целом.

И жизни остаток – не райский, уж, сад.

Не жалея о том, что когда-то родился,

Потому что я опыт бесценный копил,

Ведь кому-то когда-то мой опыт сгодился,

Я поймаюсь, что жизнь стороной обходил.

Тихо падает лист золотой и холодный.

Эта осень желания вновь охладит.

Жил на Свете ли я? Было ль это довольно?

Ничего я не знаю. Душа сентябрит.

Заряжают дожди, но просветы яснее.

Тяжелее душе – невесомее лист.

Костерок горячее, а ночь холоднее.

Потерял свою цену любой мой каприз.

Одинокая скрипка звучит над планетой,

Словно в даль невесомую душу зовёт.

Всё длинней Темнота, всё короче рассветы.

Она больше к тебе никогда не придёт.

Будут длинные ночи, как тать, бесконечны.

Будут жёлтые листья над миром кружить.

Не жалейте о том, что вы были беспечны,

А жалейте, что мало осталось вам жить.

Тихо падает лист, будто молодость наша.

Тихо плачет на скрипке бродяга-скрипач.

Журавли улетают, а юность всё дальше.

А холодное небо – жестокий палач…

В центре «Чёрной дыры» не бывает пространства.

Там и времени нет, и материи нет.

Центр «Чёрной дыры» будто знак Постоянства,

Нашей жизни мечта и библейский сюжет.

Только вечная жизнь нам, увы, недоступна.

Будут звёзды взрываться, планеты гореть.

Потому и секундой бросаться преступно.

Потому и стараемся больше успеть.

Далеко-далеко, где кочуют туманы,

Высоко-высоко, где рукой не достать,

Где живут миражи, будто хроно-обманы,

Есть другие миры, где нам не побывать.

Почему же терзаем мы тонкие нервы?

Почему убиваем подобных себе?

Одуванчик весенний распустится первым,

Что бы сдуться быстрей ветерком по весне.

Мы живём только раз, незаметно и хрупко.

Мы живём, не желая подчас ничего.

На Вселенских Часах существуем минутку.

Неужели для драки живём – и всего.

Мы живём в бесконечно бушующем мире

И себе говорим: «После нас – хоть потоп!».

А в какой-то давно позабытой квартире

Одинокое сердце спасенья не ждёт.

Золотистые листья окно разукрасят

И над миром седым вдруг опустится дождь.

Карты розданы все и побиты все масти,

Только джокер навряд ли уже обретёшь.

Всё сказано. Чего тут говорить

На фоне опадающего дня?

Как небесам всей хляби не пролить,

Так никогда мне не забыть Тебя.

А под ногами – мокрая листва.

Туман да холода над головой.

Всё сказано однажды навсегда

В тот день, когда прощались мы с тобой.

Где-то там, высоко, есть Галактика Счастья,

Потому что несчастья полно на Земле.

На планетах тех звёзд не бывает ненастья,

Не дождит листопадом шальным в октябре.

Там цветы не увянут от слова дурного,

Потому что там нет ни глупцов, ни врагов.

Не теряют любовь. Не лишаются крова.

И не топчут по злобе поляны цветов.

Где-то там, в небесах, есть такие планеты,

Где не знают смертей и болезней вообще!

Там приветствуют друга иль даму сонетом,

А прощаются гимном любви и весне.

Где-то там не бывает кровавых баталий,

Так как нет там политиков и королей.

Очень счастливы там, что про нас не узнали.

Ведь для них нет землянина злей и подлей.

Кто-нибудь скажет мне, чем же мы провинились?

Почему так бесславно и глупо живём?

Может быть, Там давно, уж, Любить научились?

Мы же эту любовь, будто жвачку, жуём.

По серому небу осеннего дня,

Как чёрные буквы, летит вороньё.

Они как роман про тебя и меня,

Как уголья дьявола в сердце моём.

И нет больше нот, что бы это воспеть.

Смотрю лишь, как падает горько листва.

Печальным годам суждено догореть,

Как кончилась вешняя песня моя.

По серому небу небесных дождей,

Когда за спиной лишь былые года,

Расписана песня о жизни моей

С уверенностью, что так было всегда.

Но хочется мне этот факт отрицать

И вὁронам-буквам их клювы заткнуть.

Я знаю без вас, и не надо мне врать,

Что будто нельзя прошлый август вернуть!

Вернуть невозможно, увы, ничего:

Ни наши ошибки, ни песню твою,

Ни этот закат, ни мгновенье, ни год,

Где так и не сказано слово «Люблю!».

Лишь серое небо осеннего дня,

В котором печаль скоро сердце прожжёт.

Летит вороньё. Опадает листва.

А то, что на сердце, конечно, не в счёт.