Я снова затянулся, отворачиваясь, чтобы не смотреть ей в глаза:
– А ты перестанешь приходить?
Она не нашла, что ответить. Лишь резким движением накинула плащ на плечи и пошла к выходу. На пороге обернулась, словно хотела что-то сказать, но замолчала. Я услышал лишь стук каблуков, направляющихся в сторону прихожей.
– Однажды мне закажут твою голову, и я с радостью её оторву, – крикнула она уже с другого конца квартиры, затем хлопнула входной дверью.
Я спокойно выпустил облако дыма:
– Или я оторву твою… – буркнул я, зарываясь лицом в едкий табачный запах.
В комнате стало неожиданно тихо, только шум ветра с террасы и стук в висках напоминали, что это утро – не более чем ещё один день в бесконечной череде таких же похмельных, тяжёлых пробуждений.
В спальне пахло её дорогими духами с нотками жасмина и остатками вчерашнего алкоголя. Пустота звенела, как эхо её последних слов.
Решил немного привести себя в форму. Дошёл до ванной и посмотрел в зеркало.
Оттуда на меня смотрел тяжёлым взглядом уставший, побитый жизнью мужик. Волосы средней длины, которые давно нуждались в стрижке, спутались за ночь, а густая борода казалась ещё более неопрятной, чем обычно. Под глазами залегли синяки, будто кто-то разлил краску по коже. Шрамы на лице – часть старой истории, как и этот вечный усталый взгляд, что смотрел на меня с укором. Настоящий задрипанный жизнью детектив из нуарных романов.
Жаль только, что я совсем на другой стороне криминальных баррикад.
На секунду задумался о том, что мог бы хотя бы причесаться, но махнул рукой – кому вообще не всё ли равно? А вот запах изо рта пришлось победить. Щётка, паста и стакан ледяной воды сделали своё дело, но настроение это не исправило.
Закончив прихорашиваться, проверил холодильник и осознал, что кроме недоеденного на прошлой неделе вока и бутылки минералки, позавтракать мне особо и нечем. Принял логичное решение отправиться куда-то поесть.
С учётом того, что на мне ещё висел нерешённый вопрос со вчерашним заказом – и ко всему прочему добавились новые, не оплаченные условия, – я решил отправиться в бар «101». Хотел обсудить с Дэном это дело, а заодно… наконец сообщить ему, что заканчиваю всю эту работу.
По идее, я, конечно, могу этого и не делать. Дэн мне не начальник, а всего-навсего поставщик работы и человек, который иногда берёт на себя мутные юридические вопросы. И я могу прямо сейчас просто отправить ему сообщение в духе: «братан, я завязываю».
Однако я понимал, что так точку в этом вопросе я никогда не поставлю. Мне нужно решиться на это действие не перед ним, а перед самим собой. И сделать это лично, своими словами. Так сказать, официально уйти на пенсию.
Потому что каждый раз, когда очередной заказ превращается в грязное, опасное дерьмо, я клянусь: «Всё, это последний раз».
Каждый раз закрепляю это алкоголем, а потом под утро, когда похмелье уходит, я снова лезу в петлю.
Снова убеждаю себя: «Дело плёвое, лёгкие деньги, и всё такое…»
Снова вперемешку клубы, бурбон, случайный секс с неизвестными девицами – или, ещё хуже, с Дилей – затем утро, и колесо сансары прокручивается по новой.
На этот раз я решил, что действительно ухожу. Твёрдо и бесповоротно.
* * *
Бар «101» располагался на самой границе Вахитовского района, почти у самого Улья. Ещё пара кварталов – и роскошные витрины центра уступили бы место густой застройке без дворов, зато с бесконечными парковками.
