Он подошел к стражнику с максимально угрюмым лицом, всем своим видом показывая, как ему надоело ждать. По бумагам, где значилось имя «Ким», Сфинкс оказался шутом. На резонный вопрос, «а чего хмурый какой?», он скрыл свое лицо ладонью и через секунду продемонстрировал стражнику широкую улыбку.
– Я люблю удивлять! – нарочито сказал Сфинкс и начал раскатисто смеяться.
Следующие несколько существ в очереди сперва удивились громкости выбранного Сфинксом тона, а затем засмеялись. Стражники тоже были впечатлены и, видя реакцию оживленной толпы, где стали выглядывать друг из-за друга, чтобы полюбопытствовать, что там, впереди, не стали задерживать Сфинкса.
Мы встретились за воротами, радуясь, что успешно прошли такую потешную проверку. Впереди высилась очередная крепостная стена с башнями и стражниками по боевому ходу. Она казалась намного выше той, что была при въезде в город, поскольку основанием уходила вниз футов на шестьдесят-шестьдесят пять, в укрепленный берег, о который в пену взбивались шипящие волны.
Я не сразу зашагала за своей стаей вперед, по каменному мосту шириной в повозку. Меня восхитило соседство города и такой природы, поэтому я какое-то время озиралась, позабыв о находящихся рядом посторонних, проходящих очередь.
Далеко слева я увидела точно такой же мост, на котором стояла сама: мощное сооружение с пятью большими арками, укрепленными несколькими слоями огромных камней. Западный пропускной пункт, видимо. Мосты соединяли два квартала, а высота их арок как раз подходила для прохода кораблей.
Я вдохнула полной грудью: запах мокрой травы и еле нагретого солнцем камня, на котором высохла вода – совсем другое, нежели в лесах в это время года. Пусть здесь и не было сбрасывающих листву деревьев, меня не воротило от этого места. Чего нельзя было сказать о верхнем квартале, куда мы все-таки пришли, когда Сфинкс вернулся за зазевавшейся мной и буквально за руку провел через очередные ворота и стражу, просматривающую наши бумаги. Им он назвал нас «развлекательным дуэтом».
Верхний квартал назывался так из-за своего расположения, однако первое, о чем я подумала, когда окинула взглядом его начало – это возвышение над прочими. Дома здесь хоть и не были многоярусными, как в нижнем квартале, чаще всего имели два яруса, где верхний нависал над нижним и имел вокруг себя несколько собственных фонарных столбов.
Главной отличительной особенностью от богатых домов того же Бриджа было наличие своего двора внутри первого яруса, за большими воротами. Как кто только не украшал их, чем только не пытались жители здесь выделить свой дом среди пестрого хаотичного строя других.
В отличие от единого внешнего вида домов нижнего яруса здесь каждый был кто во что горазд: и фахверк, и камень нижнего яруса, и дерево верхнего с резными элементами декора, колонны, окна разной формы и размера, каскады разноцветных крыш… И над всем этим, в центре, высилась та самая башня, подпирающая небосвод.
Пока я огладывалась, Велерус спросил у группы встретившихся нам стражников, коих вокруг оказалось много больше, чем в нижнем квартале, и дорогу к резиденции командира Кофена, и местонахождение библиотеки. Рассказав о последнем нам, он отправился к командиру местной стражи в одиночку, условившись встретиться у библиотеки позже.
Мы пошли по дороге, где было намного меньше повозок и прохожих, чем в нижнем квартале, и больше существ, занятых обслуживающим трудом: они подметали, вытирали окна домов, которые смотрели на дороги, управляли двуместными закрытыми экипажами и были одеты бедно. Заправляющих всем этим жителей верхней части города можно было узнать по опрятному внешнему виду и дорогой на вид одежде. Я вздохнула, радуясь лишь тому, что нигде не заметила рабов. Хоть какая-то, но оплата труда – гораздо лучше этого.
