Реакция в кабинетах реформаторов на происходившие перемены оказалась на удивление благожелательной: да, именно так капитализм нарождается, называется первоначальным накоплением капитала.
Главное не сдаваться, проявить себя, благополучие всех – в руках каждого из нас, а мы поддержим, и запретам в нашей жизни места больше нет, с прошлым покончено навсегда! Развиваться будем по-новому, конкурсы станут обычным явлением, справедливые, без блата, по достоинствам и компетентности заявителя. И будет всем счастье!
Сомнения в их компетентности не возникали: всё-таки выпускники зарубежных вузов. Ну а инфляция, ну что ж поделать – реформы, сами понимаете.. А если денег на жизнь не хватает – учитесь жить без опекунства со стороны государства, патернализм закончился, перестраиваться надо, всё-таки рынок, понимаешь! Психологи и целители заполонили все газетные полосы, рекламировалась польза сокотерапии, уринотерапии (то есть если пьёшь свежевыжатый сок натощак либо свою мочу), расцвёл бурным цветом Гербалайф, для России разрабатывались якобы специально адаптированные под местные условия методики ведения бизнеса, от преследования за веру перешли к строительству новых храмов. Модным стало стояние в приходах со свечами – остроумцы их именовали подсвечниками – и истовым молением. Тон задавали сами реформаторы.
Примерами успешного движения в нужном направлении считались не только рынки, но и киоски со Сникерсами, спиртом Royal, отвратительным коньяком из Греции, шампанским и иными напитками; радовали глаз и душу ставшие вдруг доступными рестораны, во множестве расплодившиеся палатки розничной торговли, а также неожиданно изданный на русском языке журнал «Бурда», с которым успешно соревновались бывшие кружки кройки и шитья, которые также не унывали, выдавая на гора новомодные джинсы-варёнки и соревнуясь в моделировании изощрённых образцов одежды, пополнявших молодёжный гардероб. Новое и весьма неожиданное значение приобрело подзабытое слово «челнок»; телеканалы полнились экстрасенсами, обнажёнкой, говорящими головами и музыкальными изысками в исполнении кривляющихся эстрадных див, появление которых походило на пир во время чумы, теперь уже почти реальной.
Про кооперативы и говорить нечего – на пару таких нарвалась сама Татьяна, но там сразу брали в оборот: вноси свой пай, подпишем Договор, наличные с собой? От таких уходила не прощаясь, либо обещая вернуться с необходимой суммой через час, через два…
Однажды нарвалась на энергичного менеджера футбольной команды, такого бодрячка-мудачка, с ходу предложившего ей «задвинуть» (лексика сохранена) куда-нибудь на Восток пару молодых футболистов штук за семьдесят «зелёных» и пропорционально поделить полученную от сделки сумму: нам – по тридцатнику, им – десятку. И все будем в «шоколаде», заявил специалист по торговле живым товаром. На изумлённый вопрос Татьяны «В чём-чём?» реагировал уверенно: «В шоколаде»! Ушла сразу.
Вывод напрашивался сам собой: завести своё дело, причём не просто фирму, а что-нибудь необычное, с изюминкой, что не подлежит узаконенной экспроприации, а уж если и дойдёт до этого – так вместе со всей начинкой пусть забирают, с потрохами, то есть с тобой самой.
Мысль посетила измученную бессонницей Татьяну во время ставших уже привычными ночных бдений и казалась очень простой и естественной, а главное – соответствовавшей возможностям и призванию: заниматься консультациями и не просто консультировать, но и сопровождать клиентуру, причём индивидуально, благо два иностранных языка она знала превосходно, один из которых – редкий. Имелся и опыт – небольшой, накопленный за время поездок по офисам и деловым центрам с горделивыми и звучными вывесками, но как бы осознанный, пропитавший всё нутро благодаря природной наблюдательности и умению видеть скрытое и недосказанное. Сопровождать планировалось всю цепочку, отслеживая звенья на каждом этапе, таившем неожиданные повороты и конфликты.
