Я задумчиво посмотрел на Клару, которая сразу же сообразила, что я ищу слова, чтобы послать её максимально деликатно.
– Костя, я не буду влиять на твоё решение, просто посижу в сторонке…
– И я почти тебе верю, – я скептически хмыкнул. – Но как ни странно, не против. Должен же на собеседовании быть кто-то страшнее меня, – и я повернулся к Прохору. – Можете делать с этой комнатой, что угодно. А я как раз посмотрю на то, как мы сработаемся.
– Когда ты планируешь забрать крошек домой, чтобы мы с ними, наконец-то, познакомились? – Клара двумя пальцами подняла какую-то яркую игрушку и бросила её на пол. – Гадость какая.
– Послезавтра. Вам хватит времени, чтобы комнату подготовить?
– Вполне, – кивнул Прохор. – Комната будет одна на двоих?
– Да. Они так спокойнее себя ведут и их дары не пытаются пробить себе дорогу из заблокированных источников, – я протёр лицо руками, всё ещё не подозреваю, что меня ждёт.
– Если я правильно поняла Мишу, то мой красавчик сейчас с крохами?
– Да, Паразит на них очень положительно влияет.
– Ну конечно, положительно, – фыркнула Клара. – На кого это золотце пушистое может влиять отрицательно?
– На того, кто не любит кошек и любит собак? – предположил я. – Падла Маринка?
– На эту дрянь даже её мерзкая шавка, из-за которой я ногу сломала, положительно не влияет, – буркнула Клара, открыв комод и начав перебирать крохотные вещи. Справедливости ради надо признаться, что из этих вещей не забраковали ни одной.
– Вы не сломали ногу, а всего лишь вывихнули, – невозмутимо поправил Клару Прохор.
Я же, покачав головой, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
***
– Ну что, Матвей, ты закончил чистку? – император посмотрел на Подорова, стоящего перед его столом.
– Да, ваше величество. – Он наклонил голову. – С завтрашнего дня начнутся суды. Пятерым главным зачинщикам грозит смертная казнь.
– Адреас уехал? – спросил император.
– В тот же день, как получил посылку, – Подоров ненадолго замолчал. – Вам не кажется, что на чувство юмора Кости время от времени нужно надевать намордник?
– Ну, что ты, – император улыбнулся кончиками губ. – У мальчика был страшный стресс. Он потерял жену и одновременно стал отцом. Да ещё и с тёщей поругался. Ему нужно было как-то снять напряжение. Ну не убивать же эту дуру на самом деле. Нет, я, в общем-то, не был против, но люди могут не понять.
– Значит, голова кузена Адреаса, упакованная в праздничную коробку с кокетливым бантиком на крышке, это всего лишь – мальчик стресс снял. – Подоров покачал головой. – Всё-таки в нём больше от Орловых, чем даже он сам думает.
– Но, согласись, красивый жест. Пошлый, до крайности, но от этого ещё более изящный. – Император закрыл глаза. В последнее время он сильно и быстро уставал. Ещё до рождения правнуков, Михаил начал подозревать, что будет настоящим чудом, если он переживёт этот год.
Матвей посмотрел на него с тревогой, но не стал ничего говорить, ожидая, когда император немного отдохнёт. Наконец, Михаил открыл глаза.
– Старший целитель нашего клана осмотрел мальчиков. Он выдвинул предположение, почему не происходит стабилизация источников. Когда мы с Керном усмиряли дар Романа, Костя поругался со Стояновой и неосознанно призвал дар смерти. Сын почувствовал отца и пробудил родственный дар, который чаще всего просыпается в подростковом возрасте, а то и позже.
– Второй сын Кости потенциальный некромант? – Подоров закусил нижнюю губу.
