– Можно ли изменить отпечатки, например, с помощью пластической операции?
– Зачем делать дорогостоящую операцию «опустившейся» женщине?!.. Я Вас умоляю!
– Да, верно.
– Теперь Вы понимаете, почему наше начальство так бесится? Если бы не эти «долбаные» отпечатки, можно было «свалить» всё на Мельниченко и закрыть дело. А тут куча несостыковок, в итоге намечается очередной «висяк».
– Да, понимаю.
– К тому же сейчас подтвердилось, что смертельный удар нанёс левша. По данным предыдущего уголовного дела, Мельниченко левшой не был, да и не «мокрушник» он.
– Наталья Игоревна, смотрите! – воскликнул я, указав на маленький предмет, застрявший в складках дивана.
– Что там?
– Попробуйте достать, Вы в перчатках.
– Это пуговица, – подняв предмет, заключила следователь. – А Вы молодец, Никитин, внимательный!
– Вероятно, оперативники не заметили. Но даже издалека видно, что эта пуговица от дорогой одежды. Видите на ней надпись бренда?
– Вижу, вижу. Немецкая компания, мировой производитель модной одежды.
– У наших «непутёвых героев» – Коневой и Мельниченко – вряд ли была одежда за пятьдесят тысяч рублей. Значит, предполагаемый убийца – человек не бедный, преследовавший некие корыстные интересы. Он пришёл в квартиру, чтобы потребовать заплатить по счетам.
– Что ж, Марк Сергеевич, браво! Только не обольщайтесь, сейчас столько подделок, вещевые рынки битком забиты контрафактом, поэтому в гардеробе малообеспеченных людей может находиться псевдофирменная вещь, кроме того, возможно эту красивую пуговицу подобрали на улице и принесли в дом. Не так ли?
– Может, конечно.
Грачёва сделала пару снимков на свой телефон и предложила пройти на выход. Она закрыла входную дверь ключом, затем вновь опечатала её. Подойдя к нашей машине, обнаружили, что автомобиль, сопровождавший нас от Следственного комитета, исчез.
– Вот видите, Марк Сергеевич? А Вы говорили, что нас преследуют, – усмехнулась следователь. – Поехали, довезёте меня до работы, потом отпущу Вас.
И мы отправились обратно. Машин на дороге стало ещё больше, двигались крайне медленно. К своему удивлению, в соседнем ряду я вновь заметил автомобиль того самого агента.
– Наталья Игоревна, наш «хвост» опять пристроился. Вон, смотрите.
Грачёва оглянулась назад, но ничего не ответила. Потом она долго с кем-то общалась по телефону, а я посматривал в зеркало заднего вида за действиями нашего преследователя. В течение сорока минут прибыли к стоянке у здания Следственного комитета. На въезде я остановился, ожидая, когда агент подъедет ближе. Потом резко сдал назад и нажал на тормоз, таким образом, чтобы слегка коснуться бампера следовавшего сзади авто.
– Никитин, Вы что творите?! – возмутилась Грачёва, не ожидавшая от меня такого манёвра. – Вы, вообще, отдаёте отчёт в своих действиях?!
– Всё нормально, Наталья Игоревна, просто хочу для Вашей же пользы кое-что узнать.
– Что узнать?..
– Увидите.
Я быстро вышел из машины и направился к нашему оппоненту. Но тот, почуяв неладное, ретировался задним ходом. Потом, дав газу, вывернул на магистраль и скрылся.
– Слушайте, что за хамство на дороге?! – продолжала возмущаться следователь, покинув салон авто. – Это уму непостижимо!
– Простите, но я всего лишь хотел спровоцировать злоумышленника на мужской разговор. Как видите, даже повреждений нет – еле видная царапина, это самый простой способ…
– Ничего себе, способ!
