— Да.
И только потом включила звук. Тихонько.
«Знаешь, Варь, я передумал жениться. Ты слышишь это? Слышишь, как фальшивят музыканты? Наш брак начинается с фальши, Варь! Нельзя, чтобы самое главное в жизни было таким фальшивым!»
Этот момент я переслушала три раза.
Последний — закрыв глаза.
Да уж, лучше бы он ушел в монастырь, признался в измене или соврал, что потерял память и только сейчас вспомнил, что уже женат. Пусть даже сказал, что выиграл в лотерею и не желает брать меня в свою новую сияющую жизнь.
А это…
— В присутствии свидетелей я услышала ваши ответы. Прошу подойти к столу и поставить свои подписи.
Я присела на стул, чтобы расписаться в огромной книге в бархатной обложке. Чернильное перо непривычно лежало в пальцах.
Кирилл навис сверху, нагнулся, вынул перо из моих пальцев и тоже поставил подпись. От него веяло теплом, которое согревало мое застывшее тело, как летнее солнце — камни на морском берегу. Чуть-чуть, снаружи, недолго.
— Отныне, в соответствии с законодательством нашей страны, я официально регистрирую ваш брак и объявляю вас мужем и женой!
«Музыканты фальшивят!»
Зато запись в колонках не фальшивит.
И голос у регистраторши твердый, поставленный. Уверенный тон, отточенные формулировки.
— Жених, можете поцеловать невесту. В знак крепости ваших отношений прошу вас обменяться кольцами.
Кирилл наклонился, отводя волосы от моего лица.
После того как нарыдалась в машине, я долго умывалась в туалете ледяной водой, другой не было. Женька отдала мне свою косметичку, и я накрасилась заново. Выглядела теперь не так изумительно безупречно, как раньше. Но была хотя бы отдаленно похожа на человека. Опухшие веки замаскированы бледно-розовыми тенями, красные глаза оттенены белым карандашом, перламутровый блеск добавляет гламура.
В зеркале отражалась счастливая невеста.
Наверняка это зеркало видело их немало.
Моих губ коснулись мужские губы. Впервые за несколько последних лет — не Костины.
Костя так боялся фальши. Хотел, чтобы в наших отношениях все было честно.
А я выхожу замуж за человека, которого не люблю.
И меняюсь кольцами. В знак крепости отношений.
Она не сказала «верности» или «любви».
Крепости.
Наших.
Отношений.
Паспорт со свеженькой печатью и свидетельство о браке забрала Женька. Она ничего не спросила, когда я вернулась и твердо сказала, что мы все-таки женимся. Просто кивнула, как будто так и надо. Настоящая подруга. Потом, конечно, разделает меня на мелкие кусочки, обсосет косточки и свинтит голову, если решит, что я поступила неразумно. Но сейчас просто кивнула.
Зато у Станислава было крайне изумленное лицо на протяжении всей церемонии, вплоть до момента когда Кирилл все же поставил свою подпись. В этот момент лицо стало шокированным.
Мне снова сунули в руки букет, и Кирилл, твердо держа меня за талию, вывел меня на улицу. Но и там не отпустил.
Как будто я сбегу. Поздно уже бежать.
Холодный ветер пронизывал до костей, яркое солнце слепило глаза.
Станислав откуда-то вытащил массивный фотоаппарат и начал командовать:
— Встаньте поближе. — Это нам. — Кыш из кадра! — Женьке.
Моя первая свадебная фотография.
Не то трясущееся видео, где я шлепаю губами, как выброшенная на берег рыба, и смотрю вслед Косте, а Сенька снимает его в спину — тот уходит в сияние за дверью загса и садится там в такси. В ожидающее его такси.
А красивое фото: я в потрясном платье и на каблуках, волосы разлетаются от ветра, Кирилл щурится, глядя на меня, и во взгляде его ничего не прочитать.
