– Ваш кофе. – Я поставила чашку на придиванный столик.
– Спасибо, – поблагодарила Маргарита Рудольфовна, – Катерина, всё ли у вас готово для чаепития?
– Да, – уверенно подтвердила я.
– Две мои знакомые придут примерно к часу. На кухне в стеклянном шкафу находится чайный сервиз. Используйте, пожалуйста, его сегодня.
– Хорошо. – Я было собралась уйти, но все же решила уточнить, чтоб не попасть потом впросак. – Маргарита Рудольфовна, простите, пожалуйста, я правильно поняла, что пришедшие гости будут только чай пить, а не обедать?
Маргарита Рудольфовна оторвалась от бумаг, продолжительно посмотрела на меня, а затем сделала подобие улыбки и ответила:
– Да, просто чай в гостиной.
Я кивнула и поспешила ретироваться на кухню, но в дверях я услышала голос хозяйки:
– Кстати, Катерина, букет замечательный. Спасибо.
– Рада, что цветы вам понравились, – обернувшись, робко сказала я. Скрывшись за дверями кухни, я едва не запрыгала от радости. Так приятно было осознавать, что поступила правильным образом и сумела угодить весьма придирчивому боссу. Но расслабляться было рано, впереди предстоял приём гостей, которые не заставили себя ждать и появились в десять минут второго.
Когда я открыла дверь, на пороге предстали две женщины по возрасту примерные ровесницы моей хозяйки и по внешнему виду ей соответствующие. Яркий макияж, стильные прически, дорогая одежда и модные украшения были непременным атрибутом. Что мне всегда нравилось в таких людях, это их уверенность в себе при любых обстоятельствах. Однако чего я терпеть не могла, так это показной любезности и неискренних улыбок.
Я проводила женщин в гостиную и поспешила побыстрее подать чай. У меня оставалось всего пятнадцать минут до выхода в школу за Кариной. Я принесла на подносе три чашки и чайник и аккуратно расставила их на столике. Краем уха я слышала, как одна гостья спросила Маргариту Рудольфовну о шикарном букете. В ответ та похвасталась, что цветы ей вчера прислал муж в знак того, что очень скучает. Дамы лишь восторженно зааплодировали и разразились охами и ахами. Не придав этому значения, я продолжила накрывать стол.
– Маргарита Рудольфовна, я вам больше не нужна пока? – спросила я её, когда всё принесла. – Мне уже пора идти за Кариной в школу.
– Да, Катенька, спасибо вам большое. Можете быть свободны, – неестественно приторным голосом сказала Маргарита Рудольфовна, отчего я едва себя смогла сдержать, чтобы не скривиться.
Вместо этого я развернулась, ушла к себе переодеться, а затем торопливо покинула квартиру. Находясь в лифте, я уже облегчённо смогла выдохнуть и похвалить себя, что справилась с этой непростой задачкой.
По натуре я человек добрый, общительный и не испытывающий какого-то негатива к богатым людям. Наоборот, они меня воодушевляли тем, что сумели достичь своих целей в жизни. Единственное, что меня сильно отталкивало, так это слащавость, наигранность. Не люблю я, как говорится, подлиз, и ещё не нравились мне глупые, пустые, неначитанные люди, прожигающие свою жизнь, ни к чему не стремясь.
Анализируя в голове встречу хозяйки с гостями, её резко поменявшееся настроение, историю с цветами от мужа, да и размышляя в целом о моём отношении к людям, я не заметила, как добралась до школы.
Карина вновь спустилась в приподнятом настроении и обрушила на меня целую гору новостей о проведённом в школе дне. Стоило отметить, что успеваемость девочки резко пошла в гору, а её самооценка существенно повысилась. Казалось, прошло всего два дня, но они кардинально сказались на поведении ребенка. Я была безгранично рада тому, что всё так хорошо складывалось, но не спешила забегать вперед паровоза.
