И Антон так: «Ну-у… они заметили, что у вас вроде как что-то такое… да и ты вроде тоже как-то…»
А я так (после долгой паузы) плечами жму: «Симпатичная, конечно… но как же она меня бесит вообще!»
Сам-то это сказал, а про себя подумал, что у меня опять какие-то конкуренты намечаются. Я тебе не буду передавать то, что мне Антон рассказывал много дней спустя про тебя от этих его друзей с физмата. Я уже тогда догадывался, что это скорее всего грязные попытки мне подгадить. Недоброжелателей у меня с других классов хватало. Всякую лютую фигню я даже своим скудным умом мог распознать. Уж слишком дебильные кляузы были по своему содержанию. Сам Антон такого не выдумывал. Ему такой чушни нафиг не нужно было.
Кстати, вполне что-то на уровне симпатии было и у Антона с Олей с Сухоруковой. Понятно, что ничего серьёзного не вышло, но мы даже между собой об этом не говорили. Антон точно так же ответил, как и я на его подозрения, когда ему осторожно спросил про Олю. Антон уклончиво так намекнул, что Оля прикольная, но тему дальше не стал развивать.
Не знаю, может быть, это у нас такая скромная троица была в школе, что мы даже о своей любви не говорим кому-то, если только не самим себе или той самой Любви. Для нас это было табу. Думаю, Антон тогда тоже ощущал нечто вроде страха оттого, что в своём любовном признании видел демонстрацию слабости. Хвастаться своими любовными похождениями могли как раз те, кто их выдумывал или приукрашивал явные случаи, чтобы казаться более успешным в теме любви.
Раис ещё более замкнутым был в этом отношении.
Я не с бухты-барахты вспоминаю о наличии в наших отношениях флирта. Я в предыдущих письмах обходил эти две сцены, которые у меня в голове крутятся, как уже озвученные фразы от тебя и тот самый танец перед Новым Годом. Я ожидал, что ты сама вспомнишь и передашь свои тогдашние очевидные мотивы, хотя там ничего особо скрытого не было.
Мне два случая твоих ну совсем уж неожиданных телесных прижатия не забыть никогда. И оба случая были у шкафчика раздевалки в нашем кабинете №206. Я не ожидал, что ты будешь на виду у других девчонок так себя проявлять.
Просто напомню их. Я могу, конечно, ошибаться в твоих мыслях, но каким именно образом ты меня вводила в некое оцепенение – это нечто незабываемое!
Итак. Мы одной гурьбой после уроков топимся у шкафчика со своими зимними куртками и сменками. Я еле протиснулся через девчонок, чтобы склониться к шкафчику и прихватить куртку одной рукой и взять пакет со сменкой в другую руку. И я выпрямился, держа в каждой руке по вещи, причём руки на растопырку в стороны, будто распятый. Гляжу перед собой, чтобы понять, как мне выйти из толпы подальше через рядом стоящих девчонок, а ты неожиданно с какой-то хитрой улыбкой стала двигаться ко мне, протягивая свои ладони, которые ты мне за пояс завела, а сама при этом (извини, пожалуйста) своей передницей прижалась так недвусмысленно, продолжая хитренько улыбаться. Я представляю, какой же у меня был идиотский вид тогда. Я помню своё состояние тогда. У меня шок был. Таких вот публичных откровений я не ожидал, а только лишь стеснительно опустил занятые руки и потом осторожно продвинулся дальше, когда ты высвободила свои руки.
А потом был повторный случай, но через какое время он произошёл – не помню точно. Но он был. И снова я был в самом неудобном положении, когда обе руки заняты.
