На всю округу дикий хохот его же дружков.
— Они не тронут тебя, — успокоила я Егора.
— Конечно не тронут, я уезжаю.
Тут же прозвучал оглушительный и резкий сигнал автомобиля.
Я вздрогнула. Обернулась, распахнув глаза.
— Господи, ты как птенец, Тата, — восхищённо прошептал Егор.
Наклонился ко мне и поцеловал в губы. Но как-то очень быстро.
Я бы хотела большего, с продолжением. А он только коснулся губ своим языком, оставив влагу на губах. И привкус. Чужой.
— Я буду очень ждать тебя, — сказал на прощание. — Позвони.
И побежал к машине, из которой выглядывали какие-то взрослые мужики.
Егор запрыгнул на заднее сиденье, и машина тут же с юзом отъехала, исчезла за поворотом там, где росли голубые ели.
Я осталась одна.
Если приехав в ночной клуб «Дали», чувствовала себя одинокой, но у меня была хоть какая-то надежда, что будет интересно и весело, то теперь я почувствовала себя полностью опустошенной.
А если бы я с Егором переспала, и он уехал, я бы наверняка чувствовала себя гораздо хуже…
— Татуль, мы поехали, — сказала Машенька.
Маша старше близнецов на два года. Ей скоро двадцать три, она очень приличная девушка из хорошей семьи. Сашка за неё дрался и пошёл против всех, лишь бы с ней быть, что очень не нравилось, конечно же Лёшке, его брату-близнецу.
Нам всегда казалось, что из двух близнецов Лёшка заводила, генерал-командир, сильный и ведущий. А вот как вышло, встретил брат любовь всей своей жизни и ушёл из дома, Лёшу не спросив.
Лёшка теперь без Сашки сильно страдал, он даже первое время козни строил, пытался пару рассоединить. Пока батя ему не сказал, что лезть в чужую семью с попыткой её разрушить – это смертный грех. И наказуемо. В первую очередь от самого бати.
И оставшийся без брата-близнеца, Лёшка присосался к Марату Далиеву, а тот к нему.
И в общем-то они все втроём похожи как братья. Высокие, крепкие, смуглые брюнеты с карими глазами.
Сашка уходил по парковке к машине, он обнимал свою любимую жену Машу. Она у него за рулём, не пила сегодня.
— Санёк, что-то рано! — возмутился Лёшка, выбежав ко мне, провожал брата взглядом. Свистнул пронзительно.
Сашка вскинул вверх руку с зажатым кулаком, потом отогнул средний палец.
— Душнила! — заорал ему вслед Лёшка.
Можно было подумать, что он серьёзно злился. Но на самом деле в его тёмно-карие глазах застыла боль потери. Он любил Сашу, тот был намного мягче. А вот время показалось, что мягкий Саша кремень и не собьёшь его с выбранного пути. Лёшка зачерствел без покладистого брата. Мне так мама и сказала: «у него недостаток любви. Его нужно обнимать постоянно».
Я сразу подошла к Лёшику. Руками обвила, прижалась.
Это брат. Никакого трепета, только желание плюнуть в лицо и сказать: “Алкашня, от тебя разит”. Но я терпела, нужно было обнимать, это как лекарство.
— Перестань, — сказала ему и поцеловала. — Перестань, Лёш.
Погладила по густым чёрным волосам.
— Отвали, — рявкнул он и заглянул мне в глаза. — Это что за хрен был с тобой рядом? А?! — возмущенно закричал на меня Лёша. — Ты что вообще что ли?! Ты рожу его видела?
— Очень даже симпатичная. У него глаза голубые, красивые.
Лёша скривился всем лицом:
— Вот ни хрена ты, Татка, в людях не понимаешь.
— Может быть и не понимаю, — пожала я плечами. — Просто познакомилась с ним.
Лёха ущипнул меня за попу. Я взвизгнула, оттолкнула его.
Он словно на автомате это делал, отошёл в сторону. У меня вся попа синяя от этих дураков. Лёшка прищурившись смотрел на нашу толпу и на Марата в частности.
