Исияма смутился, не ожидая столь серьезного ответа.
– Так ведь ты же мечтала стать дизайнером, разве нет?
«И не надо тебе становиться как Митихиро», – хотел было продолжить Исияма, но Касуми отвела растерянный взгляд.
– Это так, но… – Похоже, она не находила нужных слов.
– Ты что ж, совсем забросила? Если у тебя по-прежнему есть интерес, может, у нас какие подработки будут. Только Мориваки-сан ни слова.
– Тогда не надо, – категорически отказалась Касуми.
– Ты что ж, такая преданная?
– Да нет, просто к чему эти сложности.
– Так ведь ты приехала в Токио, чтобы стать дизайнером.
– Да, но моя цель – выжить здесь самостоятельно.
Исияма был удивлен. Он только понял: дело совсем не в том, что Касуми отказалась от своей мечты, и не в том, что она примирилась с ситуацией, – просто у Касуми был совсем другой замысел. Исияма, которому жизнь в Токио не казалась привлекательной до такой степени, чтобы для кого-то это могло стать самоцелью, задумался. Он припомнил, как Митихиро сравнил девушку с диким зверенышем, и почувствовал, что тот попал в самую точку. Касуми просто пыталась выжить в этом городе. «Удастся ли Митихиро и в самом деле приручить ее?» – с любопытством стороннего наблюдателя подумал Исияма.
В один из воскресных вечеров, года за два-три до того, как Касуми вышла замуж за Митихиро, он случайно встретил ее в районе Синдзюку. К тому времени, вопреки предсказаниям большинства сотрудников, Касуми стала незаменимым человеком в «Мориваки-сэйхан». Она занималась учетом печатных форм, вела бухгалтерию, в которой Митихиро не был силен, занималась всеми административными вопросами. В те редкие моменты, когда Исияма заглядывал в офис к приятелю, Касуми с неизменным усердием писала что-то за своим рабочим столом, отвечала на бесконечные телефонные звонки, была вечно занята, загружена ворохом дел. Ну что ж, похоже, девушка преуспела в «выживании» – Исияма внезапно потерял к ней всякий интерес.
Однажды Исияма столкнулся с ней на улице в толчее, и его поразило ее безжизненное лицо. Он даже на секунду засомневался, стоит ли ему окликать девушку.
– Касуми-тян!
Девушка непроизвольно, будто пытаясь спрятаться, заслонила лицо бумажным пакетом с покупками. Исияма сделал вид, что не заметил ее замешательства оттого, что он застал ее витающей в облаках. Неожиданно для него самого Исияму тронула печаль на ее лице.
– Делала покупки?
– Да, вот свитер купила.
«Интересно, какого цвета?» Исияма постарался представить содержимое ее пакета. Ему всегда нравилось, как она одевается – скромно, но изящно. Вот и сейчас на ней было черное пальтишко строгого мужского покроя и красный шарф, при этом шарф был повязан как-то по-модному, нарядно. Что-то в ней говорило: она не такая, как окружающие.
– Какого цвета?
– Такого приятного небесно-голубого. Совсем я дурочка! Денег нет, а я вот… покупки делаю.
– Небесно-голубого, говоришь? Тебе подойдет.
– Ну, посмотрим, – поникшим, вовсе не характерным для нее голосом произнесла Касуми, и Исияма едва сдержался, чтобы не сказать: он готов купить ей столько свитеров, сколько она пожелает. Ему не стоило большого труда догадаться, что предложи он это девушке, она бы стала презирать его. Но и уйти просто так он не смог.
– Может, поужинаешь со мной? – пригласил он.
Случилось это как раз тогда, когда его свадьба с Норико, сокурсницей по художественному институту, была уже делом решенным. Тем не менее Исияма вдруг почувствовал неожиданный интерес к Касуми. Она не вписывалась в его представление о женщинах. Он смутно догадывался, что она совсем другая, не такая, как все те женщины, которых он знал.
