Глава 4. В которой Командировкин неожиданно возвращается из командировки и сразу участвует в выборах
Командировкин, все свое свободное от свободного времени время, находившийся в постоянных командировках, однажды, приехав в одно довольно странное место, попал в совершенно непривычную для себя ситуацию. Во-первых, сойдя с трапа самолета, он каким-то шестым чувством почуял, что на этот раз с его командировкой могло что-то приключиться. Вы можете задать резонный вопрос, как именно почувствовал. Он ощутил это с навязчивым и неприятным запахом копченой курицы, которую, по всей видимости, пассажир с соседнего кресла, направлявшийся в командировку в тот же самый город, только что съел в аэропорту, что от них страшным образом разило. Курицей, копченостями и еще, бог знает, чем. Командировкин сразу понял – запах копченой курицы не к добру.
Во-вторых, по прилету в международный аэропорт всем командировочным необходимо было проштамповать командировочные удостоверения. В этот самый момент обычно крайне аккуратный в этих вопросах Командировкин, вдруг не по-детски напрягся. Дело в том, что всякий раз Командировкин помещал свое командировочное удостоверение в нагрудный карман одной из своих дорогих командировочных рубашек. И представьте себе весь ужас человека, месячное время нахождения в командировках которого порой превышало время календарного месяца, когда несколько раз ощупав свой нагрудный карман он не обнаружил командировочного удостоверения.
Командировкин, осуществляя поисковую процедуру четырнадцать раз, глубоко выдохнул и, хотя совершенно, не рассчитывал на успех, вдруг стал хлопать себя по карманам брюк, включая задний, в котором у него всегда находился бумажник с наличностью. Картам Командировкин не очень доверял после того, как в одной из командировок неправильный банкомат сожрал его карту. Пропустил ее через свой желудок и выдал то, что от нее осталось исключительно полосками.
Итак, Командировкин, который уже несколько месяцев находился в непрерывных командировках без возвращения домой, впервые в жизни осознал, что, пожалуй, с командировками не худо бы и завязать, хотя бы на какое-то время. Тем более, он вспомнил еще про один недобрый знак. Ему приснился сон, как он проходил процедуру предполетной проверки в одном аэропорту. Сняв часы и ремень, он спокойно шагнул в зону металлодетектора. Раздался характерный звон. Улыбнувшись, Командировкин снял крест с цепочкой и шагнул туда снова. Опять сигнал. Командировкин снял туфли на плоской подошве. Все равно звенело. Тогда он последовательно снимал рубашку с металлическими пуговицами, льняные брюки с металлической ширинкой. И всякий раз раздавался сигнал.
Командировкин, которому даже во сне было уже не смешно, стоя в одних трусах и носках согласился проехать по ленте, по транспортеру самолично. Для него нашли самый большой контейнер, куда он с трудом, но все-таки влез, скрестив ноги ближе к подмышкам. Но когда он проезжал через черную зону с резиновыми шторками, все равно раздался сигнал. Оператор, к которому подошел раздетый Командировкин, объявил, что звенят его зубы. А это означало, что содержание металла в его имплантах превышало нормы полетной безопасности. Поэтому ему предлагалось самостоятельно вывинтить импланты и получить их после посадки для последующего вкручивания. Или же попросту не лететь.
Импланты, которые дались Командировкину с чудовищной болью и не менее страшной потерей времени для возможных командировок, теперь были положены для него на чашу весов. С потенциальной возможностью пропустить важную командировку, к которой он долго готовился. Дополнительный ужас заключался в том, что импланты, он, быть может, и выкрутил бы, но, не факт. Так, как рейс был уже скоро. Более вероятно, просто вырвал бы, а если нет, то важная командировка могла сорваться окончательно. Командировкин с яростью посмотрел в сторону оператора и принял решение. И тут же проснулся. Какое именно решение он принял, не знал даже он сам. Сон-то закончился. Но сам факт, что какое-то решение он принял, Командировкин галочкой зафиксировал в своей голове. Это периодически происходило в его снах. Что-то решил, точно решил. А что именно, было неизвестно.
