Карманов на моем сарафане нет. В отчаянии впихиваю паспорта в вазон с цветами, не чувствуя даже как шипы от роз обдирают кожу на руках. Обняв себя за плечи, смотрю на беседку. А потом на окна флигеля. Второго шанса у меня нет. Я не смогу еще раз, после того, как прогнал…
В доме голос Инги и Варана. Спорят.
- Дядя… - фыркает брезгливо Инга. – Ты серьезно? У неё интрижка с Белым!
«Интрижка» - что это?
- Что? – застывает он.
- То! Он у неё в комнате всю ночь торчал. Ушел только утром. Видела своими глазами.
Нахмурившись, Руслан меряет шагами гостиную, натыкаясь на меня взглядом.
- Иди сюда. Subito!
Схватившись рукой за перила, не двигаюсь с места.
- Где ты была сейчас?
- Non comprendo.
- Инга, иди к себе.
- Да я, блять, у себя! - психует она.
- Если я не решу наши проблемы с … Анечкой, - ядовито. – Твое «у себя» будет касаться только твоей скромной однокомнатной квартирки на Ясенской. Или у тебя еще есть какое-то имущество? А кататься ты будешь на метро. И учиться ты будешь в шарашкиной конторе…
- Да поняла я! – рявкает она.
Недовольно идет мимо меня наверх, шоркаясь плечом об моё.
- Ненавижу тебя, дочь шлюхи!
Это что-то очень грубое. Оскорбление. Оно не трогает меня. Мне страшно оставаться рядом с Русланом наедине. Гул внутри меня нарастает.
Он провожает Ингу взглядом, пока не хлопает дверь ее комнаты.
- Ti ha… toccato? (Он прикасался к тебе?) – стреляет взглядом мне ниже пояса.
- Сhi? (Кто?)
- Белый.
Отрицательно кручу головой. К сожалению…
- Если я узнаю, что он трогал тебя… Тебя ждет серьезное наказание, Анна. Ты же не позволишь ему взять то, что принадлежит мне? Я, пожалуй, слишком затянул с играми.
Равнодушно пожимаю плечами, делая вид, что не понимаю. Еще как позволю! Да только он не захотел.
- Ты знаешь, как я тебя накажу за такое? - смотрит мне холодно в глаза с улыбкой. – Я свяжу тебя. И засуну в тебя всё… что попадется мне под руки. Mi prendero ' cura di te, uccellino. Non preoccuparti (Я о тебе позабочусь, моя птичка. Не волнуйся.).
Стучит задумчиво пальцами по перилам рядом с моей рукой.
Нет, - смотрю на него с отвращением. Лучше уж я использую то, что лежит у меня в сумочке. Но он не видит моего взгляда. Завис в своих мыслях.
- Cosa ha detto Inga?(что сказала Инга?)
Мне хочется убедить его, что с Бьянко ничего не было. Быть может, если Бьянко останется здесь, он всё-таки как-то поможет. Он же не отдал мои паспорта Руслану. И мне не придется… использовать папин пистолет. Я этого ужасно боюсь.
- Guardia... insolente (Охранник - наглый), - подбирает слово Руслан.
- No, mi sentivo male…
Объясняю, что мне было плохо, я попросила, чтобы не уходил. Сама! Но он все равно почти не понимает меня.
Начинает гладить мою кисть, кивая, словно понимает. Не дергаюсь, позволяя ему это. Если он уволит Бьянко… Я останусь совсем одна.
- Ну ничего, сейчас я его подрессирую. Чтобы нюх не терял. А дернется – вылетит отсюда нахрен в ту же минуту! Здесь должны работать только преданные мне люди,- бормочет, опуская взгляд в телефон.
Делает дозвон.
- Белый, подойди в дом...
15. Глава 14 – Дрессировка
С остервенением луплю однотонно в грушу.
- Белый, ты чо?
- Костян, сгоняй за сигаретами, а? – разворачиваюсь я. - Я выходить не могу.
Отдает мне начатую пачку.
- Бери у меня еще есть.
В три затяжки по дороге выкуриваю сигарету. Не помогает успокоительное моё… Чет сорвало крышняк. В груди бьется сомнениями – какую-то херню я сделал. Надо было говорить с ней. Хотя бы попытаться. Но она этим своим нежеланием общаться просто допинала моё самолюбие, блять.
