– А он правда принял?
– Неважно. Филейкина ты набирала?
– Ростик сказал, что он, возможно, сегодня вернется.
– Если сегодня, то шанс есть. Московский поезд уже пришел. Позвони на мобильный. Если мобильный выключен, тогда на домашний. Если упрется, сразу докладывай мне, сам ему перезвоню!
Поставив задачу, я вернулся к своей нужной документации.
Оставалось расписаться на последнем листе, когда в дверях нарисовался Домашевский. Я ему совершенно искренне обрадовался, ибо канцелярщина уже надоела мне хуже горькой редьки.
– Как себя чувствуете, Семён Маркович? С больничного вышли?
– Пойду завтра анализы сдавать, – Семён Маркович покрутил в воздухе какими-то бумажными огрызками. – Может, в больницу придется лечь.
– Не надо в больницу. Вы нам тут нужны.
– Кому я тут нужен? Речи за отдельных трудящихся писать?
– За кого это?
– За Карлова. Тут вчера искали его, с ног сбились. Так и не нашли.
Домашевский сел и принялся теребить точилку из настольного набора.
– Ты с Хрюшниковым виделся?
– Виделся, – кивнул я. – Вроде без последствий.
– Жуликов не успокоится, – предупредил Семён Маркович. – Он человек мстительный и высокого мнения о себе.
– Разве я против его мнения? Пусть будет.
Я посмотрел в окно. Собак не было, предприниматели со своими трусами продолжали стоять. Полгода назад спикера ужасно возмутил факт незаконной торговли, да еще сомнительным товаром, и Виталий Иванович потребовал разобраться. Малый совет образовал рабочую группу. Возглавить ее поручили Жуликову. Группа раскидала запросы по инстанциям и провела несколько заседаний под протокол. Активный вице-спикер сам спускался к торгующим и говорил про возможную ответственность перед законом. Тем не менее, изгнать их с территории нашего храма не получилось.
– Семён Маркович, а как вообще вышло, что Хрюшников меня решил назначить? – внезапно спросил я.
– Кем назначить?
– Начальником пресс-службы. Тогда, в позапрошлом году. Без крыши, без протекции. Ничей ведь был человек.
– Этого я до сих пор не понял, – помедлив, ответил Домашевский. – Да, ты не аппаратный человек, не из их обоймы. Кто его надоумил? Ума не приложу.
– Неверное было решение?
– Почему неверное? Нормальное. Ты сильный журналист, у тебя свежий взгляд на вещи. Номенклатурной выучки, конечно, не хватало, но это дело наживное.
– Ну и как, справляюсь?
– Справляешься, конечно. Службу организовал? Организовал. Порядок навел? Навел. Скандалов не допускаешь? Не допускаешь. Спикера нашего в народе узнавать начали… А почему ты спрашиваешь?
– Пытаюсь понять кое-что. А какие были реальные альтернативы?
– Реальные? – Семён Маркович опять помедлил и оставил в покое точилку. – Ну, про Скотникову ты сам знаешь.
– Знаю. Забегалов ее двигал?
– Да.
– Почему же не продвинул?
– У Виталия Ивановича свои резоны. Забегалов и так своих людей везде расставил.
– Хрюшников думал, я буду служить персонально ему?
Домашевский выразительно глянул на потолок, потом на стационарные телефоны.
– А, да пускай слушают! – я махнул рукой. – Что же, обманулся Виталий Иванович?
– Почему обманулся? Разве ты не его линию проводишь?
– Его, конечно. Чью же еще? – сказал я выразительно и громко.
– Ну вот, – Семён Маркович по-отечески посмотрел на меня, – значит, и волноваться не надо. Держись и работай.
– Ну а что говорили тогда всё-таки? Кого еще советовали назначить?
– Пожалуй, никого конкретно, – подумав, сказал Домашевский. – В секретариате, правда, одно время носились с идеей взять какую-нибудь девочку с телевидения, желательно смазливую. Чтобы сидела на пресс-конференциях рядом с Виталием Ивановичем.
