– Арх! Ты не мог бы дать мне полотенце? Лучше два!
Арх? Это еще что за самодеятельность?
Подхожу и вижу, как Ника выстраивает замок из пены у себя на голове. Все же она еще такой ребенок, чтобы не говорили ее глаза. Кладу два белых полотенца на бортик, она шепотом благодарит и провожает меня взглядом.
– Мое имя – Архан. И не сокращай.
Еще несколько минут и снова подниму ее на руки. Спустив воду, она соорудила на голове тюрбан из одного полотенца, а в другое обернулась. От нее вкусно пахнет хвойным мылом. Ей подходит этот запах лучше, чем духи, которыми она пользовалась в Италии.
– Тебе явно это доставляет удовольствие, – говорит, бросая мокрое полотенце на пол, а сама прикрывается одеялом. – Может, найдется для меня еще одна футболка?
Снова не отвечаю, просто поднимаю полотенце и отношу его в корзинку для белья. Достаю еще одну футболку и… трусы.
– Это еще зачем?
– Затем, чтобы твоя попа не мерзла.
– Приятно, что ты и за нее переживаешь.
Этой ночью мне снилась рыжая девчонка. Но уже не рыжая и совершенно не как девчонка, а как волчица. Своенравная, миролюбивая, красивая и безумно страстная. Проснувшись, обнаруживаю Нику рядом с диваном. Она смотрит на меня так пристально, что я мгновенно словил бодряк.
– Какого черта ты делаешь?
– Я голодна.
Пытаюсь сфокусировать зрение, но недалеко ушедший сон не позволяет видеть картину четкой. Нет, все же не бодряк. Единственное, что понял, так это то, что за окном еще темень.
– Сколько времени?
– А мне откуда знать? Наверное, около семи утра. Я проснулась, – девчонка задумалась, высматривая что-то на потолке. Что там? Паутина? Я тоже посмотрел. Ничего не было. – Сто пять страниц назад! Ты уже придумал, что будешь делать со мной дальше? – чуть склонив голову набок, спросила девчонка. И улыбается. Маленькая рыжая…гадючка.
Взглядом скользнул по ее ногам. Стройные, но не худые и почему-то в синяках. Так и не скажешь, что есть проблема. А на ноготках красный маникюр. Снова поднимаю взгляд, встречаюсь с ее глазами. Они нереально завораживают, даже такого, как я. Нехотя беру себя в руки и готовлю завтрак. Почему нехотя? Хотя бы потому что внутренняя сущность уже пускает слюни к ногам этой рыжей феи.
Наблюдаю за тем, как она съедает яичницу и бекон, намазывает масло на хлеб и, надкусывая, запивает чаем с довольным лицом. Уж больно счастливая пленница.
На улице началась сильная метель. Подбросив дров в камин, я начал расхаживать по дому в поисках дел. Девчонка сидела в комнате и читала книги, которыми была заставлена полка. И так как я понятия не имел, чем себя занять, мои мысли охотно занялись Вероникой.
– Архан! Архан!
Прохожу в комнату и вижу, как девчонка скривилась на кровати.
– Ногу сводит. Больно, очень! – хнычет она.
– Где сводит? – сажусь рядом и хватаю ее за щиколотку. – Я думал, у тебя вообще нет чувствительности до пояса. Ну, так где?
– Здесь! – указывает рукой на голеностоп, и я принимаю его растирать как можно осторожнее. Может, она все выдумала, чтобы я к ней прикоснулся? Не удивлюсь, если это так.
– Ты мои руки чувствуешь?
– Я чувствую, что мне больно. Такого раньше не было.
– Может быть, это как раз таки хорошо?
– Ауч! Что хорошего в этом?
Начинаю разминать ее пальчики, поднимаясь выше, массирую голеностоп и икры. В какой-то момент замечаю, что Ника откинулась на подушку, заложив руки под голову, и прикрыла глаза. Зараза рыжая.
