Нигде - страница 18

Безумие! Не может человек измениться за доли секунды. Временное помутнение рассудка скоро пройдет, и тогда Лорка не будет казаться помехой.

Её голос вернул Германа к реальности.

– Извините, но вы моя последняя надежда, – сказала она вкрадчиво с хрипотцой. – Я ваша соседка, – последовал лёгкий кивок вправо. – Не могу открыть дверь. Вы не поможете?

Он снова, теперь уже внаглую уставился на её груди, после чего заставил себя выдавить приветливую улыбку.

– Конечно. О чём речь.

Она протянула ему ключ.

– Я увидела свет в вашем номере, поэтому постучала, – оправдывалась рыжеволосая, пока Герман пытался воткнуть ключ в замочную скважину.

– Я не спал, ночь – моё время.

– Понимаю вас. Ночью живется намного интересней, чем днём.

Герман быстро посмотрел в её сторону. А она права, лучше не скажешь – ночью действительно живётся интереснее. Жаль Лорка этого не понимает, она жаворонок, ложится не позже полуночи, встает ни свет ни заря. Глупая, совсем не понимает, что ночь…

– Ночь может многое скрыть, – сделала неожиданное заявление незнакомка.

Ему никак не удавалось повернуть ключ, а она ждала от него помощи, ждала, что он справится с таким пустяшным делом и откроет дверь. Разочаровывать соседку не хотелось, и уж тем более не улыбалась перспектива выглядеть в её глазах эдаким простачком, который не в состоянии справиться с банальным замком. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Герман, не оборачиваясь, бросил:

– Герман Славский.

– Эмма, – с выражением произнесла она свое имя.

Красивое имя для красивой женщины.

– Герман, может быть, стоит позвать управляющего?

– Нет! – закричал он громче, чем того позволяли ночные правила приличия. – Всё в порядке. Или вы мне не доверяете, Эмма?

Ответить она не успела, помешал щелчок и высунувшаяся из дверного проема голова Анны Марковны. Она снова находилась в номере Тамары. Услышав крик Германа, не смогла отказать себе в удовольствии узнать, что происходит в коридоре.

Эмму Анна Марковна обдала ледяным взглядом, осмотрела с ног до головы, едва слышно фыркнула и скривилась. На Германа же посмотрела с теплотой и восторгом.

– Я ей не нравлюсь, – засмеялась Эмма, когда Анна Марковна скрылась в номере. – Смотрит на меня сверху вниз.

– Я тоже ей не по душе, – шепотом ответил Герман.

– Я бы так не сказала, на вас она смотрела иначе. Женщина становится безоружна перед красивым мужчиной, – это было сказано с особой интонацией, Эмма специально растягивала слова, наблюдая за реакцией Германа. Она ждала эффекта от своих слов.

– Готово! – ему удалось повернуть ключ, дверь открылась.

– Вот что значит мужская сила, одна я бы до утра провозилась. Или спустилась спать в холл, в кресле. Спасибо, Герман.

– Если что, обращайтесь, – уходить он не торопился, протянул Эмме ключ, и в очередной раз глаза впились в упругие груди.

– А хотите выпить? – неожиданно предложила Эмма. – У меня есть вино и коньяк.

Конечно же, он мечтал выпить, точнее, мечтал зайти в номер, а что именно там делать – не столь важно. Главное – от неё последовало приглашение. Она приглашала его выпить, это что-то да значило, размышлял он, проходя в уютную гостиную.

– Что вам налить? – Эмма подошла к бару, вопросительно покосилась на Германа.

– Мм… Вина.

Они сидели на мягком диване, пили вино, разговаривали; беседа протекала в непринужденной атмосфере, вопреки его тревожным ожиданиям и беснующимся страхах. Неловкость ушла. Теперь всё было по-другому, он сидит напротив Эммы, слышит её голос, вдыхает её запах, видит её глаза. И уже не чувствует себя шестнадцатилетним подростком на первом свидание. Нет, теперь он взрослый мужчина, теперь он тридцативосьмилетний Герман Славский. А она тридцатисемилетняя Эмма. Просто Эмма. На сегодня этого вполне достаточно.