– Что Сухарев твой о взрыве толковал? – полюбопытствовал Марат. Пока я все ему не спеша рассказывала, он спокойно и внимательно слушал, стараясь не упустить ни одного слова.
– У Витьки Михеева есть кореш лучший – Макс Аверичев. Так вот ему сегодня за забор гранату кинули. Слава Богу, никто не пострадал, а вот Макс рвет и мечет. Кстати, по документам, я якобы ему перевела деньги, после получения гранда.
– Дура! – неожиданно громко рявкнул Марат. Я вытаращила глаза и замолчала. Дембовский вскочил, подбежал к шкафчику, извлек бутылку коньяка и отхлебнул прямо из горлышка. Зрелище, признаться, меня впечатлило.
– Что тебя так возмутило? – поинтересовалась я.
– Ты что, действительно не понимала, что собственными руками себе статью состряпала? – усмехнулся он.
– Тогда нет, сейчас понимаю, – вздохнула я.
– Ладно, разберемся с твоим Михеевым, – порадовал меня Марат.
– Скажи на милость, тебе все это для чего нужно?
– Сегодня с утра я говорил, что женщины туповаты в вопросах бизнеса? Так вот подтверждение, – кивнул он в мою сторону. Такое прямое высказывание меня сильно зацепило. Я раскраснелась, вскочила со стула и нервно сжимала и разжимала кулаки.
– Слышишь ты, помощник хренов, занимайся своими делами, – гаркнула я. – Будет мне еще какой-то уголовник советы давать, – сказала я и побежала в комнату. Закрыла дверь, упала на подушки и громко заревела.
В восемь утра меня разбудил настойчивый стук в дверь. Я упорно молчала, притворяясь спящей, но Дембовский даже не думал сдаваться. Я поднялась с тихим стоном, распахнула дверь и недовольно уставилась на Марата.
– Что надо? – грубо бросила я.
– Просыпайся, уже восемь часов, – спокойно и с улыбкой на устах сказал Марат.
– Это тебя за семь лет приучили рано вставать, а мне это ни к чему, – попыталась уколоть я его.
– Если не поторопишься, то быстро окажешься на нарах и приучишься к режиму, – не сдавался он. Я скрипнула зубами, захлопнула дверь и быстро переоделась в джинсы и майку. Марат на кухне уплетал кашу за обе щеки. Я поморщилась, уселась на стул и налила себе кофе.
– Кашу ешь, – сказал Дембовский.
– Фу, какой ужас, – вновь сморщилась я. – Я лучше яичницу пожарю, – отозвалась я, но не сделала ни одной попытки к тому, чтобы подняться и заняться завтраком по душе.
– И к каше тебя приучат, – ехидно улыбнулся Дембовский.
– Слушай, не мог бы ты отвязаться от меня, – попросила я, на что Марат отрицательно покачал головой. Я вздохнула. – Ну, давай, выкладывай, какие идеи?
– Сначала вопрос, – сказал Марат, отставляя пустую тарелку в сторону и принимаясь за кофе. – Как давно ты видела свою подругу?
– Да мы уже года три не виделись, – пожала я плечами, не понимая, какое это может иметь отношение к делу. – Так, поздравляли друг друга с праздниками и все. А как повестка пришла, я ей позвонила, но мне ответили, что такой номер не существует.
– То есть, со стопроцентной уверенностью ты не можешь сказать: сменила ли твоя подруга номер сама или ее попросили это сделать?
– Кто попросил? – я подавилась, улавливая, к чему клонит Дембовский.
– Как еще можно с ней связаться? – игнорируя мой вопрос, продолжил Марат.
– Не знаю.
– Хорошая ты подруга, – хмыкнул он. Я разозлилась.
– Я тебе повторяю: мы три года уже не общаемся. Почему я должна знать о том, как можно с ней связаться?
– У нее родители есть?
– Есть, – кивнула я.
– Ну, так позвони им. Узнай, где их дочка. Скажи, что соскучилась, сил нет, попроси новый номер.
