– Я присяду? – кивнула на лавку рядом с ним. – Устала очень, треть луны в пути, ноги болят.
– Хм. Ну садись, – он слегка подвинулся, освобождая мне больше места.
Я скинула сумку возле ножки стола и уселась на лавку, вытягивая многострадальные конечности.
– Ты кто? – наконец отмер и вспомнил, что он вообще-то допрашивать должен.
– Что именно тебя интересует? Мое имя, раса, возраст, где я родилась, кем работала? – перечисляла вопросы.
– Да!
Я чуть не ответила ему в рифму. Спасло бы только, что русского не знает.
– Ева Крапина, тридцать два года, человек, сибирячка, ветеринар, – сиди теперь разбирайся, что тебе сказано.
На меня уставились таким злющим взглядом, что холодок по спине пробежал. Сколько раз сама себе повторяла: следи за языком в присутствии сильных представителей противоположного пола. Скрутят в бараний рог и не заметят! Аккуратнее надо быть. Опять не послушалась, и вот результат. Сейчас черветровать будут, не меньше. Вздохнула и принялась расшифровывать.
– Ева – мое имя, Крапина – название рода, тридцать два цикла. Человек – раса, один – человек, много – люди. Сибирячка, от слова «Сибирь», место, где родилась и жила, там пять лун снег лежит толстым слоем. Ветеринар – мое дело, я лекарь животных, – уроки Лайлена не прошли даром, он много мне объяснял про мироустройство и прочие тонкости. От холода пупырчатые мурашки пронеслись по телу. Дышала на руки и терла их друг об друга, чтобы согреться.
– Какое у тебя задание?
– Чего? – не поняла я.
– Ты пересекла границу, какая цель?
– Да нет у меня никаких целей, что вы докопались? Шла по лесу, потеряла напарника, встретила орка, вон того, – вспылила немного и ткнула пальчиком в сторону.
– Какого напарника?
– Белобрысую базарную бабу! Чтоб у него уши отсохли!
– Кого? – кажется, запутался в моих показаниях.
– Я не знаю этого слова на общем. Как вы зовете скандальную торговку на рынке, от которой житья никому нет? – ответ пришел от тощего.
– Драха!
– Спасибо, – кивнула тому. – Драху белобрысую я потеряла! Истириэль, имя рода он не называл.
– Истириэль? Ты шла с этим лисоли? – нахмурился Гарут.
– А с кем мне еще ходить на землях лисолий? Не с вурками же.
– А почему он драха? – снова подал голос второй.
– На моем языке драха – это истеричка.
Дружный гогот пары десятков глоток разорвал округу. Видимо, уши над нашим разговором грели все кому не лень. Ржали долго, с чувством и со знанием дела. Веселье шокирующе преобразило лицо Гарута, из глаз ушла злость и напряженность, а улыбка была просто сногсшибательной. Я аж забыла, как дышать. Промелькнула мысль: подкатить к нему на досуге. Кое-как успокоившись, он попытался продолжить.
– Откуда и куда вы шли?
– А есть что пожевать? – нагло вклинилась в его допрос, но всё же ответила. – Шли в Домион из Вечного Леса, там стоит дом из белого камня, красивый такой, на нем разные животные изображены и растения, еще статуи оленя и змеи, как живые, честное слово. Недалеко еще арка из такого же камня на полянке.
Слушая мою трескотню, Гарут отвернулся, что-то говоря повару на орском языке. Но на слове «арка» медленно повернулся и уставился на меня, как будто первый раз увидел.
– Откуда ты знаешь про арку?
– Так я из нее выпала, – пожала плечами.
Он ощутимо напрягся, худосочный медленно выполз из-за стола и произнес: «Нишас!». Недоуменно переводила взгляд с одного на другого, пока костлявый не сорвался с места и не помчался куда-то за близстоящие дома.
