Утверждение о том, что материалистический подход поддерживается научными открытиями, не содержит в себе ни малейшей доли истины. Мы уже говорили об этом, и я хочу еще раз подчеркнуть кривду, которая содержится в разделяемом сегодня многими взгляде, согласно которому мир с самого начала развивается сам по себе и способен породить из самого себя даже смысл нашей жизни. Это – языческий взгляд в чистом виде. Как уже было сказано, одна из задач этой книги – выкорчевать предрассудок о том, что мир и его развитие возможно объяснить на основе науки, без обращения к Б-гу.
Одной из наиболее заметных и важных черт современной науки является представление о единстве законов природы, то есть о том, что для всех частей мира законы природы едины. Сегодня ученые воспринимают это как само собой разумеющееся, однако жизненная и мыслительная рутина не позволяет нам различить в глубинах мира скрытые там чудеса. Понятие о единстве законов природы стало естественным направлением нашего мышления, частью нашей ментальности, однако это не всегда было так. В свое время это было новаторской идеей, которую Исаак Ньютон сделал частью метафизической основы современной науки. До него среди образованных людей бытовало мнение, согласно которому небесные тела, как и все остальное, подчиняются своим собственным особым законам. Убежденность Ньютона в единстве мироздания и управляющих им законов коренилась в его религиозном мировоззрении, тесно связанном с еврейским мировоззрением. Без преувеличения можно сказать, что между зарождением в христианской Европе современной науки и еврейским наследием в иудео-христианской цивилизации прослеживается причинная связь[18].
Мы можем спросить самих себя: почему же законы физики, или, шире, законы природы вообще, одинаковы в любом месте Вселенной? Утверждение об универсальности, всеобщности и единстве законов природы в пространстве и во времени невозможно объяснить с помощью науки, то есть невозможно дать ему научное объяснение. Причина проста: утверждение о единстве законов природы выражает общую характеристику этих законов, то есть отвечает на вопрос о том, какие законы мы должны искать в мире. А ответ на этот вопрос должен лежать вне науки, вне законов природы. Его могут дать только метанаучные, метаприродные рассуждения. Но если исходить из убеждения, что природа – это все, что есть в мире, идея о единстве законов природы представляется чрезвычайно странной. Вот что пишет Виталий Гинзбург, один из выдающихся физиков нашего времени и мой учитель в начале моей научной карьеры, об атеистической вере: «Мое атеистическое мировоззрение – это интуитивная убежденность в том, что нет ничего, кроме природы и законов, которые ею управляют». С точки зрения атеиста, природа представляет собой абсолютное, окончательное и полное бытие, а законы природы – неотъемлемая часть этого бытия. Законы природы заложены в самой природе, заключены в ней, они ей имманентны. Самые разные защитники атеистической позиции провозглашают этот взгляд, согласно которому законы природы суть часть самой природы.
Теперь давайте рассмотрим различные части мира. Если мы придерживаемся представления о законах природы как о производном самой природы, нет никакой гарантии, что эти законы будут одними и теми же в различных областях Вселенной. Ведь если природа сама «создает» свои законы, мы с полным правом можем спросить, как природа в одном месте может «знать», какими законами она управляется в другом, расположенном от первого на расстоянии многих световых лет. Так что тождество законов природы в разных уголках Вселенной – это тайна, загадка, на которую концепция имманентных законов природы никакого ответа дать не может. Согласно выражению Карла Поппера, «единство строения мироздания как будто противится «более глубокому» объяснению: оно остается тайной»
