Открыв глаза, Ника увидела, что кабинет почти опустел. Преподавательница дожидалась сдачи работ самых нерасторопных студентов, а большая часть её одногруппников уже покинула его.
Тихо паникуя, одним движением убрав вещи в сумку, Ника сдала свою работу и поспешила за дверь – она боялась, когда оставалась в помещениях одна – Дэрн не преминул её «воспитывать» и вне дома, когда они останавливались наедине.
Парень ждал Нику у выхода. Быстро схватив её за руку мёртвой хваткой, он увлёк её за собой по коридору, но не к ближайшему лифту, а к дальнему, к которому точно никто из их одногруппников не пойдёт. Девушку снова накрыло волной панического страха – коридор был для неё эшафотом… Её затрясло, как только двери лифта закрылись. Дэрн резко обернулся, пробуравив Нику затуманенным злостью взглядом.
– Понравилось меня унижать, тварь? – рыкнул он.
– Я не… правда… не знала… – мир на мгновение вспыхнул белым светом. Резкая боль окутала сознание. Ника инстинктивно закрыла голову руками. По инерции она ещё и ударилась затылком о располагавшееся позади зеркало, по счастью, не разбившееся от удара. Затем пришло ещё несколько ударов наотмашь по голове, а в довершении – один очень сильный по бедру ногой.
Ноги девушки подкосились, и она упала на пол, предчувствуя, что он её сейчас просто добьёт. Ранее Дэрн бил только руками и практически всегда по голове – под волосами следов побоев не было видно. Однако, двери лифта открылись и Дэрн, схватив Нику за руку, вытащил её из него и потащил за собой, зло прорычав под нос:
– Перестань ковылять, иначе дома ещё получишь.
Выполнить этого девушка не могла – нога не была сломана, но идти было невыносимо больно. Она не помнила, как дошла небольшое расстояние до общежития, только растекающуюся по телу боль и застившее сознание отчаяние. Дэрн явно не отвёл душу. Ника понимала, что расправа, которой он ей угрожал весь год, неожиданно стала близка, как никогда.
– Приведи себя в порядок, прежде чем входить, – велел Дэрн, заходя в комнату. – У тебя десять минут.
Испуганно кивнув, Ника вошла в ванную, находящуюся в блоке из трёх изолированных комнат. Она посмотрела на себя в зеркало, которое висело на дверце шкафчика над раковиной. Растрёпанная, заплаканная мушка, у которой всего лишь день… Внутри что-то умерло, оборвалось, полетев в бездну отчаяния. Дэрн её убьёт. Здесь и сейчас. С особой садистской жестокостью, а на то, сойдёт ему это с рук или нет, ей будет уже плевать – она будет мертва.
Казалось, что уж у этой грани выбора нет и быть не может, но он был… В голове словно что-то щёлкнуло, перемкнуло, мысли перестали путаться и стали яснее.
Если Нику убьёт Дэрн, её мама просто так это не оставит и, пытаясь добиться правосудия, попадёт в жернова системы, которые заведут её разве что в психиатрическую больницу, или куда хуже… а вот если девушка погибнет сама… Почему-то в этот момент эта мысль показалась ей самой здравой.
Открыв дверцу шкафчика, она вытащила оттуда небольшой чемоданчик с лекарствами, который они собирали с соседями на всякий случай, чтобы каждый из жителей блока мог им воспользоваться при необходимости. Что ж, для Ники эта необходимость наступила.
Оставив туфли под раковиной и обхватив аптечку руками, девушка на цыпочках, еле дыша, выбралась в коридор и побежала в бельевую. Оставаться с Дэрном в одном здании было на её взгляд глупой затеей – парень найдёт Нику где угодно. Выудив из кладовой припрятанные там кеды, Ника быстро натянула их на ноги и, опасаясь лифтов, побежала по лестнице вниз.
