– Нет, честное слово, я очень люблю живопись, но всё как-то не хватало времени на современных художников. Я больше по передвижникам. – Зина запнулась, поняв, что сморозила глупость, на которой может легко попасться. Книжку о передвижниках она и вправду перечитала раза три, но это было больше десяти лет назад. – Знаете, учёба, работа, потом война. Не до того было.
– Понимаю, ну вот заодно и прикоснётесь к миру искусства. Этот труд неплохо оплачивается. А я б с огромным удовольствием написал с Вас несколько картин. У вас редкая в наше голодное время фигура, очень правильная женская фигура. Линия бёдер, талия, грудь, в общем, вы – настоящая находка для художника!
Тут Зину чуть не передёрнуло, наверняка придётся раздеваться. «Нет уж, ни за какие шиши! Старый извращенец! Не, я не из таковских!»
Она резко бросила:
– Извините, я не буду. Я тороплюсь, – и повернувшись на каблуках быстро зашагала прочь. Но назойливый деятель искусства нагнал её и чуть ли не насильно сунул в руку свою визитку.
– Возьмите, если передумаете, там мой телефон.
Зина положила карточку в дерматиновую сумочку, ведь это её ни к чему не обязывало, сухо попрощалась и двинулась к выходу. Главное было сделано, теперь остаток дня она будет строчить на машинке.
Но не судьба была ей в тот день заниматься шитьём. Прямо в проходе Зина столкнулась лоб в лоб со своей потерявшейся три года назад сестрой.
Зина охнула. Глаза на лоб полезли. На несколько мгновений даже дар речи потеряла. Перед ней замерла в таком же изумлении Стеша. Только не та деревенская девчонка, которую она видела последний раз за год до войны. Другая Стешка стояла перед ней – молодая симпатичная женщина, которая умеет ухаживать за собой и, что немаловажно, имеет возможность. Зина с некоторой завистью смотрела на сестру: губы накрашены в ярко-алый цвет, на веки нанесены тени, на ресницы – тушь, на голове красная, не нашего фасона, шляпка. Но ещё больше поразило Зину тонкого сукна светло-бежевое пальто, явно подобранное под цвет соломенных волос сестры. Не чета Зининому дешёвому пальтишку на все случаи жизни, от июльского ливня до противного ноябрьского дождя!
«И откуда только набрала всего этого, даже тушь в магазине не купишь, а уж пальтецо такое!» – мелькнуло в голове у Зины. Но, пока сёстры стояли с открытыми ртами не в силах выдавить что-нибудь из-себя, явилась разгадка чудесного превращения Стешки. Из-за спины её вырос бравый подполковник с двумя рядами орденских планок на груди. «А-а, всё-таки зацепила офицера, шмотки наверняка трофейные. Да мне-то что завидовать? Ну и молодец, нашлась Стешка!».
Наконец Стешка устала моргать своими голубыми глазами и выдавила из себя:
– Зинка, Зиночка! – и бросилась обниматься.
Зина схватила в объятия младшую сестру и заплакала – вот так неожиданно она встретила единственного родного человечка на всей Земле.
Стеша тоже не удержалась, пустила слезу, но первая взяла себя в руки.
– Зина, познакомься, это Миша, мой муж, – она, слегка отстранившись в сторону, подтолкнула молодцеватого подполковника вперёд.
– Михаил, – произнёс тот коротко и протянул руку.
От вытиравшей слёзы Зины не укрылся оценивающий взгляд – подполковник «прочесал» её с ног до головы. «Ой, бабник, ой, намаешься ты с ним, Стешка», – мелькнуло, но вслух тоже только коротко представилась:
– Зина, – её ладошка утонула в широкой клешне Стешиного мужа, – очень приятно.
