– Да, это я маху дал, Зиночка (разрешите вас так называть? хорошо), погнали, значит, в театр, извозчик! – махнул он рукой увиденному вдали экипажу.
Ехать было не сказать, чтобы очень далеко, но и не вот-то рядом, минут двадцать они протряслись до Камергерского переулка.
– А билеты у вас есть? – поинтересовалась по дороге практичная Зина.
– Да что билеты, на месте решим вопрос, – беспечно махнул рукой Носов, – тем более, что это не премьера.
– Ну смотрите, я на вас рассчитываю, – ответила ему Зина, – а то выйдет, что зря я переодевалась.
Билетов в кассе и правда не было ни одного. Там даже кассира не было, его заменяла унылая табличка «Все билеты проданы». Ну что же, будем изыскивать другие способы, буркнул себе под нос Иван и пошел искать спекулянтов.
Искать их собственно и надо было, как сразу же выяснилось, они сами нашли Ивана, наперебой предлагая билетики по сходной цене, оставалось только выбрать получше и подешевле. Иван взял два билета на пятый ряд партера по центру, обошлось это ему ни много ни мало в два червонца… однако, однако, подумал он, это ж на деньги 21 века тысяч 20, если не 25… но усилием воли задавил в себе свое скаредное начало и вернулся к Зиночке с сияющей улыбкой:
– Вот, пятый ряд партера, почти в центре – устраивает, Зинаида Васильевна?
– Да, вполне, – ответила она, – но мы же кажется на Зину с Ваней условились, какая еще Васильевна?
– Виноват, сэр, больше это не повторится, сэр! – вытянулся в струнку Иван. – Сэр это почтительное обращение в англоязычных странах, – на всякий случай добавил он.
– Уж это-то я знаю, – смеясь, ответила Зина и потащила его ко входу, – первый звонок уже был, нехорошо опаздывать.
Первое действие Носов отсмотрел с немалым интересом, в свое время он видел этот спектакль в интерпретации Современника и Таганки, сравнить чеховские трактовки Станиславского, Любимова и Ефремова было весьма любопытно. Позже, сидя в антракте в буфете театра (бутылка шампанского плюс дюжина пирожных), он позволил себе пару высказываний:
– Нет, что ни говорите, но все-таки игра Книппер это шедевр актерского мастерства, чего к сожалению нельзя сказать о других сестрах, эээ… о Савицкой и Андреевой, не дотягивают они, к сожалению до высокой чеховской драматургии, да…
Зиночка, к его удивлению, разговор о театре поддерживать не стала, а спросила прямо в лоб совсем про другое:
– Ну как сегодня все прошло?
– В каком смысле? – деланно удивился Носов.
– Бросьте Ваньку валять, знаете вы, о чем я…
– А, вы про это дело… а допуск у вас, я извиняюсь, есть? Хотя что это я говорю, вы же в ЦК входите… ну слушайте, – и он рассказал о сегодняшнем эксе, без лишних подробностей.
– Деньги значит Кудрявцев забрал?
– Точно так. Ну не все, часть мне досталась.
– На них, значит, мы и гуляем сейчас… а и ладно, так даже интереснее. А вот скажите-ка (можно на ты, вставил свою фразу Иван), скажи-ка Ваня, это страшно, когда человека убиваешь?
– Когда первого, очень страшно, да, со вторым уже проще, а дальше эмоции уже притупляются, работа и работа, не страшнее других.
– Значит сегодняшние казаки не первые у вас были?
– Конечно нет.
– Про первого тогда расскажите, – попросила Зина.
Носов закрыл на минутку глаза – перед его внутренним взором проплыло Аргунское ущелье недалеко от Шатоя и снесенный череп боевика, совсем молодого парнишки, у которого даже борода еще не росла, и как он битый час блевал потом между камнями… нет, про это он явно рассказывать не будет.
