Юлию отпустили, правда императорская охрана сопровождала на обратном пути носилки Марка Кокцея Нервы, вызвавшегося доставить молодую женщину домой. После пережитого, патриция чувствовала себя плохо, но все равно всю дорогу с волнением выспрашивала у своего спутника, как так получилось, что Корнелия осудили за измену. Нерва рассказал ей все, что знал: про парфянскую переписку, про Лже-Нерона, вместе с Артабаном IV готовящемся к наступлению на Рим, про вражескую конницу для которой Корнелий готовит лошадей.
– Но это же все не так! – попыталась возражать несчастная женщина сенатору, выбираясь из носилок в темноту, на мостовую у дома на Авентине.
Она внимательно слушала сенатора всю дорогу от самого Палатина и постепенно приходила в еще больший ужас.
– Мой Корнелий уединился на своей вилле с любимой женщиной! Разве есть ему какое-то дело до Парфии, Нерона и императора? Его умело оговорили и только! Его надо спасать!
– Спасайся сама, – устало бросил ей Нерва на прощание, – Корнелию ты ничем не поможешь! И никто не поможет!
Он велел носильщикам трогаться, скрывшись за тяжелыми занавесками от посторонних взоров, а к Юлии с факелами от входа поспешили ее рабы, подхватили, совсем обессиленную. Смерив презрительным взглядом, солдат, по распоряжению цезаря расположившихся караулом у ее жилища, она вошла дом, тяжело опираясь на руку Лео, разрыдавшейся от радости при ее появлении.
У юной патриции кружилась голова, темнело в глазах. Хотелось лечь и долго-долго не подниматься, лелея свою боль. Но до отдыха ли было, когда брату грозила беда? Она упала в плетеное кресло в таблии, уронила голову на руки, мучительно раздумывая над случившимся. Юлия понимала, что Корнелий на самом деле никогда не замышлял никакого предательства, не имел дела с парфянами и уж тем более не снабжал их армию лошадьми. Но откуда тогда все обвинения? Кто их придумал и зачем? Неужели она права и все дело только в Антонии и в желании Клемента отомстить? Недаром так насмешливо взирали на нее сегодня черные глаза римского префекта.
Корнелия наверняка попытаются взять под стражу в самое ближайшее время. Но Нерва сказал, что его преступление открылось только сегодня, а значит еще не поздно послать кого-нибудь на виллу Вирея предупредить об опасности. Нужен был действительно надежный человек, на которого можно положиться в любой ситуации. Ах если бы Марк оставался в Риме, а не отбыл к своему хозяину еще в начале лета, можно было бы поручить эту миссию ему. Что же делать? Нельзя довериться первому попавшемуся рабу!
Липкая духота вползала в распахнутое настежь окно, утомительно трещал сверчок, навевая черную тоску. Лео зажгла лампаду в углублении каменной стены, чтобы немного разогнать мрак, замерла возле хозяйки, оглянувшись на окно, потом решительно произнесла:
– Госпожа! Пока ты отсутствовала, сюда пожаловал кое-кто. Я позволила ему дождаться тебя.
Юлия удивленно вскинула голову и тут же увидела темную тень в проеме окна. Видимо человек все время был тут, только она не видела его, занятая своими мыслями.
– Авл! – вскрикнула она, узнавая друга Корнелия, вскочила, но тут же опять обессиленно повалилась в кресло, – Почему ты так тихо подкрался? Почему не дал о себе знать?
