Впрочем, о куклах думать сейчас не хотелось.
– Вы видели? – кинулся к старику Илька. – Мальчик… Да, мальчик! Двенадцать лет, полноватый такой. Куда его понесли?
– Понесли? – Голос у старика был чуть глуховат, а взгляд холодно колюч. Он смотрел невероятно внимательно, словно гипнотизировал. – Почему понесли? Он сам шел. У него еще с собой кукла была. Я удивился, зачем мальчику эта игрушка.
– Кукла! – От волнения Шагунов ударил кулаком по раскрытой ладони. – Куда они пошли?
– Туда, – старик неопределенно махнул куда-то влево.
Илька с Левкой посмотрели в указанном направлении. Там было шоссе, метро и множество автобусных остановок.
– Что он там забыл? – взвыл Илька.
– Он пошел на кладбище, – ответил старик.
Шагунов крутанулся на пятках. Старик сидел, чуть подавшись корпусом вперед. Спину при этом он держал невероятно ровно для своего возраста.
– На кладбище, – кивнул старик. – Они проходили мимо, и я слышал, как они об этом говорили.
– С кем это он разговаривал? – с недоверием спросил Левка. – С куклой?
– С ним еще кто-то шел. Я не разглядел. – Старик поднялся. Губы его были недовольно сжаты, словно своим недоверием ребята его обидели. – Они говорили о кладбище и о школе. Хотели и туда сходить. Может, это был его отец?
– Нет у Сашки никакого отца! – выпалил Илька и повернулся к Левке. – Идем скорее! Мы их догоним!
Сидоров не шелохнулся. Он внимательно смотрел на старика. Под этим пристальным взглядом старик развернулся и пошел прочь.
– Шевелись! Что ты застыл? – торопил приятеля Шагунов.
– Не нравится мне это. – Левка сдвинулся с места, но было видно, что мыслями он где-то очень далеко. – Чтобы Сашка добровольно пошел с куклой да еще с каким-то неизвестным…
Илька махнул рукой и побежал вперед.
Он себе никогда не простит, если с Квасниковым что-то случится. Во всей этой ситуации виноват он, Илька. Не вылези он вперед с этим дурацким пергаментом, все бы мирно продолжали учиться в школе. Конечно, редко какие Илькины идеи проходили безнаказанно. Но такого всепоглощающего чувства вины у Шагунова еще не рождалось.
– Куды намылились?
Кладбищенский сторож смотрел на ребят нехорошим взглядом.
– Что-то я вас здесь раньше не видел. Или вы только по темноте шастаете?
– Мы из молодежного отделения Общества охраны кладбищ. – Пока Илька соображал, что бы такого сказать, Левка вышел вперед. – Проверяем сохранность могил и ухоженность территории. Вам должны были звонить.
– Никто мне не звонил. – Сторож на всякий случай попятился. – У меня и телефона-то нет.
– Тогда приходил человек и предупреждал. – Сидоров сделал нетерпеливый жест, собираясь пройти мимо охранника. – Двадцать минут назад к вам должен был прийти мальчик лет двенадцати со всеми документами. Там правительственное постановление!
– Не было никакого мальчика! – сторож прижался к столбу, пропуская странных посетителей. – Но если вам очень нужно…
– Нужно, нужно, – кивнул Левка.
Очутившись на территории кладбища, ребята юркнули к знакомому забору, через который они вчера проникали на кладбище.
– Малы вы, чтобы в обчества вступать, – крикнул им в спину сторож, но следом не пошел. Решил не связываться.
Днем кладбище выглядело совсем не так, как ночью. Исчезли таинственность и загадочность, пропали призрачные тени, наводящие ночью панический страх. Теперь все было просто – дорожки, оградки, надгробия. Но зато сейчас было непонятно, куда идти. По каким они вчера дорожкам бродили? Какую могилу раскапывала Уля?
