Ночи и дни - страница 5

Я подошел к окошку и стал всматриваться сквозь мутное в пятнах толстое стекло. Там был коридор и койка у стены, как в больницах, всё было светлое, и ходили люди в белых халатах. Их движения были порывисты и как будто решающи. Были и какие-то больные. Больных в больничке сразу подмечаешь – они выглядят как-то прибито и поношенно, будто их принуждают к чему-то, а они едва соглашаются, но без желания, словно кокетничают. В общем, я сделал вывод, что нахожусь в больнице.

Я постучал в дверь громко и настойчиво, но без вызова. Через какое-то время подошли те двое конопатых и открыли дверь. Один вошел, серьёзно и с достоинством посмотрел мне в глаза.

– А попить нельзя чего-нибудь?

Он в секунду осмотрел камеру, достал из-под койки моего соседа бутылку, сунул мне её в грудь и, не произнеся ни слова, вышел, закрыв за собой дверь.

В полторашке была вода. Чудно это у них. Сиди себе, пей воду, трезвей. Очень гуманно. Я сел обратно на свою койку и стал пить. Мой приятель спал самозабвенно, и мне не хотелось его будить, в дверь стучать больше повода не находилось, поэтому я встал отлить. Пока ссал, я сплюнул в унитаз и попал точно себе на конец. Метко.

Чем можно развлечься, когда находишься в таких обстоятельствах и состоянии? Вариантов немного, большую часть из них я уже опробовал, поэтому начал просто сидеть на месте и время от времени попивать водичку. Интересно, а вещи-то мне вернут? Мою сумку, телефон. Паспорта у меня с собой не было, это я помню. Как же они меня будут карать? Неужели поверят тому, что я им отвечал в состоянии синего или будут сейчас допрашивать? А может это какая-нибудь безвозмездная программа «Помоги упавшему»? Может меня сейчас покормят, погладят по голове и помогут устроить жизнь. Было бы замечательно. Я бы конечно свалил всё на обстоятельства и некачественную водку, пообещал вернуться на пути, более соответствующие моим дарованиям. Мне кажется, я бы делал любой вздор, лишь бы кто-нибудь проявил ко мне интерес. Ой, да брось ты эту хуйню! Знаем мы тебя. Поделал бы, поделал, а потом и съебался куда только бы смог. Ты же всё время бежишь куда-то, убегаешь. То то тебе не так, то это не эдак. Лишь бы на месте не сидеть. Всё боишься, что без тебя где-то происходит что-то, пропустить боишься. Ну так и что же? Это поиск называется. Я же ничего дурного не делаю, всего-то хочу жить, как мне захочется. Свобода и поиск неразрывны. Пока ищешь, хочешь преодолевать. Пока преодолеваешь, хочешь искать чего-бы еще преодолеть. Ага. Вот и сюда ты залез лишь бы только преодолеть, да? Через тернии, но лишь бы куда-нибудь. Мудила. А почему собственно я должен из-за тебя здесь торчать? Тебе лишь бы пострадать. За дело, не за дело – это похуй. В страдании – очищение. А чего очищаться, если ты одной рукой страдание себе сочиняешь, а другой в это же время и пачкаешься. Сейчас вот пьёшь, чтоб выстрадать, что с бабой расстался, а ведь расстался-то из-за того, чтобы пить. Тебе же как раз этого и не хватало, да? Ну почему же? Я не только… Свобода многогранна, в ней и прекрасное и мерзкое. В противоположностях и красота ведь. Ну да. Красота. А помнишь, что она, красота твоя…

Тут открыли дверь. Вошли две женщины в белых костюмах. Одна с планшетом в руках посмотрела на меня, сидящего на кушетке, и на спящего чувака.

– Ну что, протрезвел? Домой хочешь?

– Конечно хочу.

Сказал я и встал с койки. Я прошел по знакомому уже коридору вправо за милыми женщинами к дверям другой комнаты. Там сидели те ребята вроде не в форме, но соответствующего поведения. Они дали мне листок расписаться. С их помощью я нашёл свою фамилию и оставил росчерк. Выдали мою сумку, телефон. Впоследствии, проведя осмотр, я обнаружил, что не пропало ничего, кроме нескольких отвёрток из сумки. Их было пять, а осталась одна. Но в тот момент плевал я на это. Я взял, что мне дали и, спросив направление, отправился на выход. Снаружи были машины скорой помощи, водители стояли и курили. Я спросил, где нахожусь. Они ответили: на междике, метро в ту сторону. Расчудесно! Вместе со мной вышел ещё какой-то паренёк, потасканный такой, с виду из глубинки. Мы познакомились. Имя его, я не то что забыл, а как будто и не слышал. Мы пошли вместе по улице, светило солнце, и люди ходили вокруг. Я заскочил в пятёрочку, взял нам по пиву и сникерсу. Мой товарищ лупил глаза, он не ожидал такой щедрости. Мы сели на ступеньках стоматологии и в погожее будничное утро с наслаждением давили пиво. Я ощущал радость от того, что нахожусь на свободе, могу пить пиво, смотреть на спешащих прохожих. Мой протеже отхлебывал и рассказывал о преимуществах сожительства с женой.