Лорейн с Мэд смотрят друг на друга так, словно соревнуются в любезности, однако Росс чувствует, что они остро сознают его присутствие: он ощущает себя прибором, который они используют для связи.
– А я не против работать всю ночь, – вставляет он. – Кажется, это неплохой опыт.
– И почему это мужчины вечно рвутся доказывать, что способны на то, в чем нет никакой нужды?
– Мне тоже кажется, не так уж это и плохо, – говорит Мэд. – Я присоединяюсь к Россу.
– В самом деле? – произносит Лорейн таким тоном, будто ничего скучнее в жизни не слышала. – В любом случае, если вам что-нибудь от меня понадобится, я тут неподалеку.
– Кажется, я забыла, с чего бы это, Лорейн, – говорит Мэд.
– Мы называем это сплоченностью, те из нас, кто в этом заинтересован. Приходится, раз уж магазин никак не связан с профсоюзами. Если мы позволим себе мириться с мелочами, они нам на голову сядут.
– Но это же была не просто мелочь, это что-то вообще микроскопическое. Я бы уже забыла об этом, если бы ты сейчас не подошла. Впрочем, сплоченность – это хорошо. Когда будешь в моей секции, может быть, приберешься там немного, если что-нибудь окажется не в порядке.
– У нас тут таких мест немало, – отвечает Лорейн куда более многозначительно, чем следует из ее слов и чем хочет знать Мэд. Она одаривает Лорейн тончайшей улыбкой, противоречащей самой себе, и снова принимается поднимать книги, которые привалились корешками к стене в отделе для подростков, словно изображая своих читателей. Лорейн отправляется обратно к информационному терминалу; все, что у нее накипело, падает на Росса, словно тень. Неудивительно, что самым безопасным местом ему сейчас кажутся полки с компьютерными книжками.
Многие из них по крайней мере в два раза толще большинства стандартных книг, и хотя это означает, что в тележке их помещается меньше, ему приходится освобождать больше пространства для каждого экземпляра. Он вынужден передвинуть содержимое трех полок, чтобы пристроить всего одно пособие по линуксу, а после того, как он заканчивает тасовать книги, требуется еще переставить таблички с названиями рубрик. Если бы не дюжины пластиковых ярлыков, на которых обозначены названия систем, языков программирования, приложений и многочисленных аспектов Интернета, он бы понятия не имел, что куда поместить. Он пытается запомнить хотя бы что-то, когда начинает звонить телефон.
Правило десяти секунд гласит, что за это время нужно ответить на каждый звонок. Лорейн укладывает в пакет книги для мужчины в пухлом анораке, так что Росс спешит к телефону на информационном терминале сам.
– «Тексты» в Заболоченных Лугах, Росс у телефона, чем могу помочь?
– Главный на месте?
Россу кажется, что этот женский голос он уже слышал раньше.
– Могу я уточнить, кто говорит?
– Он сам поймет. Он меня увидит.
Росс не знает, стоит ли списать ее односложность на грубость – голос у нее как-то странно сдавлен.
– Светло там еще? – ей явно приходится прилагать усилия, чтобы задать этот вопрос. – Здесь темно.
Может быть, она устала.
– Я удержу ваш звонок на линии, – отвечает он и делает это, прежде чем нажать кнопку громкой связи. – Вуди, пожалуйста, позвоните на десятый номер. Вуди, на десятый номер.
Не успевает он опустить трубку на место, как телефон взрывается трелью.
– Чем могу помочь, Росс?
– На первой линии звонок для вас.
– Может быть, и имя известно?
– Она не захотела говорить.
