Правда или расплата
Конкорд, Массачусетс, сентябрь 1897 г.
Они сидят на ветвях старого дуба, залитого лучами полуденного солнца, все пятеро. На самой верхней ветке – Каролина, потому что она всегда залезает выше всех. Прямо под ней угнездилась ее лучшая подруга Милли. Братья Маккензи, бросающие в белок желудями, примостились еще ниже, но все равно довольно высоко. Сам он всегда садится на нижние ветки. Не потому что боится высоты, а просто такова иерархия в их маленькой компании. Хорошо еще, что они вообще допустили его до игры. В этом смысле то, что он младший брат Каролины, одновременно и удача, и проклятие. Даже когда они изредка позволяют Бейли с ними поиграть, он должен знать свое место.
– Правда или расплата, – объявляет Каролина сверху. Когда ей никто не отвечает, она бросает желудь прямо в голову младшему брату.
– Правда. Или. Расплата. Бейли, – повторяет она.
Бейли, не снимая кепки, потирает голову. Возможно, брошенный желудь заставляет его решиться. Скажешь «правда» – и ты сдался на милость Каролине с ее издевательской фантазией. «Расплата» немногим лучше, но все-таки от него хоть что-то будет зависеть. Пусть он идет у нее на поводу, зато не выглядит трусом.
Да, он сделал правильный выбор. Когда Каролина задумывается, прежде чем ответить, он даже немного горд собой. Сестра сидит на ветке метрах в пяти над его головой. Она покачивает ногой, озирая распростертые вокруг поля, и придумывает для него расплату. Братья Маккензи продолжают издеваться над белками. Наконец лицо Каролины озаряет улыбка, и она откашливается, прежде чем объявить задание.
– Расплата Бейли, – провозглашает она.
То, что она загадала, поручается ему, только ему. Волна страха накатывает на него еще до того, как она сообщает, в чем именно состоит расплата. Театрально выдержав паузу, она объявляет:
– Бейли должен тайком проникнуть в Ночной Цирк.
Милли ахает. Братья Маккензи прекращают кидаться желудями и, запрокинув головы, глядят на нее. До белок им больше нет дела. Каролина сверху смотрит на Бейли, расплывшись в широченной улыбке.
– И принеси нам что-нибудь в доказательство, что ты был там, – продолжает она с нескрываемым триумфом в голосе.
Задание невыполнимое, и каждый из них это знает.
Бейли бросает взгляд на другой конец поля, где шатры цирка возвышаются, словно горы посреди долины. Днем цирк замирает: не сверкают огни, не играет музыка, не бродят толпы людей. Это просто горстка полосатых шатров, которые в полуденном солнце кажутся не черно-белыми, а скорее серо-желтыми. Цирк выглядит странно, даже капельку таинственно, но ничего такого в нем нет. По крайней мере, средь бела дня. Не так уж и страшно, проносится в голове у Бейли.
– Я согласен, – заявляет он. Спрыгнув со своей нижней ветки, он пускается в путь через поле, не дожидаясь реакции остальных и не желая, чтобы Каролина отменила его расплату. Она же наверняка ждала, что он откажется. Мимо его уха со свистом пролетает желудь, но больше ничего не происходит.
Бейли сам толком не понимает, что им движет, но он довольно решительно шагает в сторону цирка.
Все выглядит в точности так же, как в тот раз, когда он увидел цирк впервые. Ему еще не было шести.
