В обществе Мэйхака Хильер чувствовал себя неудобно, будучи убежден, что в свое время Мэйхак был астронавтом, а это подрывало его репутацию в глазах профессора. Астронавтов, как правило, набирали из числа никчемных бездельников и бродяг, отбросов общества. Мироощущение астронавта было в принципе несовместимо со взглядами Хильера – и он хотел, чтобы Джаро научился разделять его точку зрения.
Сразу после первой встречи с Мэйхаком Хильер преисполнился глубокими подозрениями. В ответ на насмешки Альтеи профессор мрачно заявлял, что инстинкты еще никогда его не подводили. Он считал, что Мэйхаку, даже если его нельзя было уличить в каком-нибудь преступлении, было что скрывать – на что Альтея отзывалась: «Подумаешь! Каждому есть что скрывать».
Хильер хотел было решительно заявить «Только не мне!» – но вспомнил об одном или двух не слишком похвальных эпизодах своей молодости и ограничился уклончивым нечленораздельным мычанием.
На протяжении нескольких следующих дней Хильер потихоньку наводил справки, после чего торжествующе преподнес Альтее результат: «Все примерно так, как я предполагал! Наш знакомый скрывается под вымышленным именем. На самом деле его зовут Гэйнг Нейтцбек – но по причинам, известным только ему, он представляется как Тоун Мэйхак».
«Невероятно! – всплеснула руками Альтея. – Откуда ты знаешь?»
«Пришлось провести небольшое расследование и воспользоваться индуктивной логикой, – ответил Хильер. – Я просмотрел его заявление о приеме в Институт. В нем он указал дату своего прибытия в космический порт Танета на звездолете „Алис Рэй“ компании „Старейший перевоз“. Но когда я проверил список пассажиров, прибывших в указанный день на звездолете „Алис Рэй“, я не нашел в нем Тоуна Мэйхака; в списке, однако, значится некий Гэйнг Нейтцбек, по профессии астронавт-механик. Во избежание сомнений, я просмотрел списки всех пассажиров, высадившихся в Танете на протяжении года – ни в одном нет никакого Тоуна Мэйхака. Что и требовалось доказать!»
Запинаясь, Альтея пробормотала: «Почему бы ему понадобилось скрываться?»
«На этот счет можно сделать десятки предположений, – продолжал Хильер. – Может быть, он прячется от кредиторов – или сбежал от докучливой жены, а то и от нескольких жен. Одно несомненно: если человек пользуется вымышленным именем, значит, не хочет, чтобы его нашли». Хильер не преминул процитировать один из известнейших афоризмов барона Бодиссея: «Заходя в банк, честный человек не надевает маску».
«Так-то оно так, – с сомнением протянула Альтея. – А жаль! Мне нравился Тоун Мэйхак, как бы его ни звали».
Вечером следующего дня Хильер заметил в Альтее с трудом сдерживаемое возбуждение – то ли радостное, то ли злорадное. Он промолчал, прекрасно зная, что Альтея скоро не выдержит и все расскажет. Так и случилось. Налив себе и супругу по бокалу их любимого красного вина, «Таладерра фино», Альтея выпалила: «Ты никогда бы не догадался!»
«Не догадался – о чем?»
«Я раскрыла тайну!»
«Ничего не знаю ни о каких тайнах», – обиженно буркнул Хильер.
«Да уж, конечно! – насмехалась Альтея. – Тебе известны сотни всевозможных тайн. Одна из них, в частности, касается Тоуна Мэйхака».
«Надо полагать, ты имеешь в виду Гэйнга Нейтцбека. Честно говоря, Альтея, меня мало интересуют темные делишки этого субъекта – каковы бы ни были причины, по которым он решил нас обмануть».
«Прекрасно! Замечательно! Никаких темных делишек! А случилось вот что: я подошла к телефону и позвонила Гэйнгу Нейтцбеку. Он работает в мастерской космопорта и сразу ответил на вызов. Я хорошо рассмотрела его на экране – он ничем не напоминает Тоуна Мэйхака. Я сказала, что звоню по поводу поданного в Институт заявления Тоуна Мэйхака – в нем указано, что он прибыл в Танет на борту звездолета «Алис Рэй».
