– Мы уже ходим? – поинтересовался у него в коридоре белохалатный хмурый дядя в очках и с бородкой. – Быстро оклемались.
– Доктор? – неуверенно спросил Мезенцев.
– Да, а как вы догадались? – дядя посмотрел на него пресно, скучно и без тени усмешки. Доктора редко отличаются запредельной душевностью, привыкнув работать с орущим, стонущим и беспомощным человеческим материалом, что очень быстро делает их в массе своей весьма черствыми. А уж циничными и не склонными к сантиментам так чуть ли не поголовно. Во всяком случае в этом был уверен Мезенцев.
Но не это его удивило. А удивило его такое, чего раньше он ещё никогда не видел в своей жизни. В паре метров от белохалатного в воздухе плыло некое облачко, миновав доктора и ощутимо опахнув седеющую шевелюру. Мезенцева проводил его удивленным взглядом, что не укрылось от белохалатного.
– Так бывает. Особенно когда головой через лобовуху выскочить.
– Что бывает? – осторожно спросил Мезенцев.
– Да вот это самое. Мерещится ерунда всякая…
– Ну вот это другое дело! – прервал его налетевший как ураган Полубояров. – А я то уж думал, что всё, – крепкое, соленое словечко улетело вслед за облачком.
– Вы бы пока не бегали так и не шумели. Все таки трещина в ребре, – недовольно поморщился доктор. Очки царя и повелителя больничного корпуса наткнулись на взгляд товарища майора и примерно через две секунды очки проиграли. Как проигрывал любой другой обладатель чересчур смелых взглядов, устремленных на Полубоярова.
– Да я все понимаю, – в душе радуясь своей очередной небольшой победе как можно мирно сказал Полубояров. Однако не устоял от очередной солености. – Трещина это х… – ещё одно крепкое словечко растаяло в больничном коридоре. – Главное он ходит.
– А чего ему не ходить? Конечности в порядке. Головой, правда, приложился слегка…
– Ничего себе слегка, – Полубояров возмущенно поднял брови домиком. – Я уж подумал…
– Да как видите обошлось. Всего полсуток, а уже ходит.
– А может… – Мезенцев ободренный словами доктора подумал, что задерживаться в больничке не стоит. Больнички он не любил с детства. Как и людей в белых халатах, общения с которыми всячески избегал.
– Вообще-то рановато. Надо бы ещё пару снимков сделать, – прочитал его мысли доктор.
– Да мы в порядке, – бодро начал Полубояров, но осекся заметив взгляд Мезенцева, увидевшего новое облачко плывшего над всклокоченной головой товарища майора.
– Если в порядке, то пишите отказ и задерживать вас не буду, – эти два персонажа доктору не понравились с самого начала. Они могли самостоятельно ходить, на здоровье не жаловались, так и пусть идут с Богом. Или куда подальше. Подпишут бумаги и скатертью дорога. Люди уже давно угнетали нервную систему доктора, как и анекдотичная зарплата, отчего он временами сам себя ощущал вылетевшим через лобовое стекло жизни.
– Ты вообще как? – спустившись с крыльца больницы уставился на Мезенцева Полубояров требовательным взглядом человека, привыкшего залезать в душу каждого, кто перед ним оказывался.
– Да нормально, – уже третье за один день облачко поплыло в зелени больничного сада, но Мезенцев начал к этому привыкать. Лететь башкой через лобовуху ещё то испытание и док видимо знал о чем говорит. А облачка… Да черт с ними, авось рассосутся. В любом случае это лучше, чем лежать в морге, хмурым, синим и неразговорчивым.
– Взгляд у тебя какой-то… странный, – Полубояров продолжал сверлить Мезенцева серыми не глазами даже, а камерами фиксации преступлений.
