Шеф и Малой шагнули в кабинет одновременно, застряв в дверях.
– Увидели? – нетерпеливо спросил Федьку Дрангинс.
Она победно кивнула, и начала подробно описывать дорогу к месту, где растёт эта травка. А потом и само место.
По мере того, как Дрангинс узнавал по описанию где это находится, его глаза становились всё больше, больше и больше.
Достигнув своего предела увеличения, они зажмурились. Снова открылись.
– Эт, эт, эт…– начал, заикаясь, Дрангинс.
Все нетерпеливо уставились на него.
– Этттого не может быть! – наконец выдохнул он.
– ПОЧЕМУ?! – взвыло три голоса, не разбираясь, чего же там быть не может.
– Это в королевском парке…
Выдохнуло начальство, уставившись в вытаращенные глаза остальных поисковиков.
Секретарь осел в кресло, почти потеряв сознание.
Садовник Его Королевского Величества слыл очень талантливым мастером своего дела.
Происходя из славной семьи цветоводов, кустоводов и древоводов он в далекой, далекой молодости слегка свернул с натоптанной тропы славных предков. И натворил ошибок молодости.
Настолько, что ему был предоставлен выбор каторга или служба в королевском флоте. Простым матросом.
Провожаемый упреками и горючими слезами матери и всех живущих на тот момент предков, он выбрал море. И не ошибся.
Благодаря рвению и примерному поведению садовник сумел дослужиться до боцмана, научился виртуозно управлять матросами, и навсегда пропитался солёными ветрами.
Несмотря на то, что самыми страшными ругательствами у него было:
«Шиповник вам в печенку!» и «Крапивой тебе по килю!» Его боялись, а следовательно уважали.
Родня, зная о его правильном поведении, оббила пороги королевской канцелярии, и выбила ему помилование. И даже возврат на стезю предков.
В королевский сад. Сначала простым помощником своему деду.
Правда, представить в этих могучих лапах лопатку для рыхления или грабельки, было намного сложнее, чем саму эту могучую фигуру на палубе корабля, ревущую: «Все наверх!»
Дамы, впервые видящие садовника, включали ультразвуковой визг, и неслись к стражникам со словами:
– Помогите! Грабят! – или ещё того хлеще.
Отчего он приобрел полную нелюдимость. И особенно недамость. О, нет! Жениться-то он женился. На простой девушке. Которой очень нравилось, когда он сажал её на согнутый локоть, и так мог часами носить её, показывая свои владения. Но так она и дамой не была.
На королевской службе он заслужил всяческое уважение.
Каждый цветочек был ухожен! Каждая травинка на месте. Каждый кустик причесан и деревце выхолено. Тропинки в королевском парке и саду были ровными, подстриженными, и прибранными.
И горе тому нахалу, что посмел сорвать хоть маленький цветик в его владениях без грамоты с подписью его величества. Но даже в этом случае он страдал над своими питомцами, как чудовище над аленьким цветочком.
«Это что ещё за диверсия?!» – взвыл про себя королевский садовник, увидав четыре странные фигуры, крадущиеся по ЕГО саду.
Фигуры старательно горбили спины, пытаясь продвигаться только за кустами.
Несмотря на свои огромные габариты, садовник умел двигаться бесшумно, чем и занялся сейчас, решив проследить за диверсантами.
Он не сомневался, что это организованное ограбление, и уже предвкушал, как они будут по двое болтаться в его кулаках, на уровне его глаза, лепеча отмазки. То, что с ними была дама, только раззадорило садовника. Мы ж помним про его недамость? Да?
И вообще, он был уверен, что это она их сюда привела, чтобы они все вместе ограбили его растительную сокровищницу!
