Село Новоболотское. Построено на месте,
Где огромный холм, покрытый старым лесом,
Медленно течет к широкой серой топи,
Словно эта топь была когда-то речкой.
Жить перед болотом? Сверху столько поля!
Чем внизу так лучше? Крыши там богаче!
Вижу как ремонтник: здесь дома похуже.
– Эй, скажите, тетя! Вам не нужен дворник?
Тетя посмотрела сквозь меня на землю,
Словно я был призрак, и при этом чмошный:
– Кто ты? – Ваня. – Чей ты? – Зять я у Мариши!
Жонка попросила, делаю ремонт ей!
Дальше вдруг игнор, ни взгляда, ни ответа.
Словно я был глюком, да еще и легким.
Я подумал ладно. Повернул налево,
Там стоит пьянчуга, выглядит неплохо.
– Здравствуйте, скажите, где тут есть работа?
Я вообще ремонтник, но могу и грузчик,
В принципе уборщик, сторож, если надо!
Он так посмотрел, как будто очень скоро,
Может, не сейчас – но я уже был мертвый.
Я решил, что ладно. А потом подумал:
Мы живем в России, в XXI веке.
Может, не в столице. Ну, пускай в овраге,
Но, по крайней мере, не в могильной яме!
Я же парень смелый и, надеюсь, светлый,
Я ж не успокоюсь, не узнав всей правды!
Если есть вопросы, я найду ответы!
Я был словно создан для такой работы!
Если верить карте, я дошел до центра.
Вывеска над дверью: МАГАЗИН «Аврора».
Коридор был узким, упирался в стену.
На стене виднелись мелкие слова:
Продам траву. Дом 9. Константинович.
КонстантинОвич? Это что, поляк?
Решил не мешкать, было б подозрительно,
Начни я изучать все надписи сейчас.
Внутри горела лампа, окон не было.
Витрины заполняли крупы и консервы.
Продавец – мужик, едва его заметил:
Он сидел в подсобке и храпел как бык.
Я крикнул: – Эй, простите! – Продавец не дрогнул.
Я решил, что, значит, здесь у всех все есть:
Иначе магазин давно бы был разгромлен.
Повторил еще раз «Эй простите!» громче.
В этот раз мужик очнулся и затих.
Ему, казалось, было лет под 40. Впрочем,
Выглядел он плохо, очевидно, пил,
Усы под Лукашенко, голова обросшая,
Поднялся и прищурился: – Наш магазин закрыт!
Я: – Как закрыт? – Вот так! – Но дверь была открыта!
– Значит, ты не местный. Дверь была закрыта.
Я: прости, мужик! Какой у вас режим?
Он: – Мы открыты с 2-х до 4-х утра.
Но только для своих! – Я свой, когда-то жил здесь!
– Я тебя не помню! – Я приехал к теще!
– К теще, говоришь? – Еще искал тут предков,
Прадеда. На кладбище. Открыто или нет?
Мужик смотрел насквозь, но ничего не видел.
Помолчав минуту, вынул из кармана
Пачку сигарет, зажег об стену спичку,
Задымил, и я… готов был пасть пред ним,
Но выждал миг, чтоб выглядеть прилично.
Говорю: – Мужик! С утра блин не курил!
Твой магазин единственный. Но я не взял наличку!
Дашь мне сигарет? Могу помыть полы!
Усатый вновь завис. Не ожидал наверное.
Опять меня сканировал, потом пошел в подсобку,
Вышел, положил на стол коробку ПРИМА
И сказал: – Идет! Одну сейчас кури,
Потом полы помой, надрай витрины
И бери весь блок. – Я взял коробку, вскрыл
Достал одну, смотрю, а папироса пыльная:
Их все как будто кто-то надкурил.
Ведро стояло возле туалета. Тряпка
Выглядела так, как будто ей весь год
Втирали гуталин. Я снял с витрины швабру,
