Гай нервно махнул свободной рукой. Возле «Мега-Крузера» уже стояли Кит и Оксана. Оба показывали какие-то документы подоспевшему молодому инспектору. По полоскам на погонах я определил звание – старший сержант.
– В чём дело, господа? – вежливо спросил я.
– Ваши документы, – бросил инспектор, даже не удостоив меня взглядом.
– Причина остановки? – злобно оскалился Гай, доковыляв к месту.
На этот раз инспектор поднял взор и с интересом посмотрел на моего друга.
– Компания у вас странная, – улыбнулся полицейский. Впрочем, не было в этой улыбке ничего хорошего.
– Наши автомобили сутки пробивали по всем базам данных, – сказала Оксана. – А было это в Серове всего несколько часов назад.
Инспектор вернул ей права и как-то странно усмехнулся. Я успел схватить Гаевского за локоть, не дав наломать ему дров и тем самым усугубить наше положение.
– Так проблемы-то есть? – спросил я, стараясь сконцентрировать в голосе лишь спокойные нотки.
– Проблемы есть у всех и всегда, – пространно ответил инспектор и снова неприятно улыбнулся. Его напарник сидел в патрульной машине и передавал какую-то информацию по рации. Гаишник явно тянул время, и, судя по всему, ему не мешало ни «чудное амбре» с несанкционированной свалки, ни снова заморосивший дождь.
Гай нервно выхватил из кармана телефон и после пятисекундной задержки затараторил в трубку:
– Коля! Скажи мне, какого хрена происходит, и за что я отваливаю тебе такое бабло каждый месяц?.. Да ничего не случилось! Нас и в Краснотурьинске менты прессуют! Да, да! Гаишники, твою мать! Сделай что-нибудь и немедленно!.. Не знаю, можешь начальника местного ГИБДД уволить по отрицательным мотивам. Это твоя работа! Придумай что-нибудь!
Инспектор явно напрягся, а когда Гай сунул ему телефон, так и вовсе опешил.
– Кто это? – глуповато поинтересовался он.
– Возьмите трубку, уважаемый, – с нажимом произнёс Гай. Любезность присутствовала только во фразе.
Сержант осторожно поднёс телефон к уху и затем целую минуту внимательно слушал говорившего по ту сторону связи, с каждой секундой мрачнея всё больше. Наконец, он сказал: «Так точно!» и вернул телефон Гаевскому.
– Счастливого пути, – произнёс он дрогнувшим голосом. Мне даже показалось, что на висках инспектора блеснули капельки пота. На ватных негнущихся ногах он отправился к патрульной машине.
– Гай, ты страшный человек, – услышал я собственный голос.
Из глаз моего друга мгновенно испарился весь негатив, словно в его голове переключился невидимый тумблер. Он даже усмехнулся:
– Деньги – вот что в этом мире по-настоящему страшно.
Выезжая с улицы Абоимова на улицу Революции, мы увидели живописную картину, по сути, вид с возвышенности на сам центр Краснотурьинска. Ландшафт представлял собой гигантскую вытянутую чашу, по дну которой протекала Турья и располагалась долина реки. Зрелище было столь впечатляющим, что мгновенно уничтожило негативные впечатления от недавнего происшествия. Там мы решили сделать «зелёную остановку», благо дождь на улице снова закончился. Я с удовольствием вдохнул полную грудь воздуха. Здесь он был куда чище, чем в моём родном Тагиле.
В результате мальчики «пометили» часть чьего-то забора, а девочки получили очередную дозу веселья, особенно Марина и Виолетта, которые наблюдали за процессом из бокового окна кемпера. Те, кто курил – покурили, всё так же глядя на Краснотурьинск с этой точки. Я почувствовал, что настроение у меня значительно улучшилось. Компания с Ольгой мне так же была по душе. В салоне «двухсотки» она создавала какой-то свой, почти домашний уют. Тем более что лично у нас всегда находилась тема для разговора.
