– Так это ж наш,красноярский!–радостно воскликнул я, увидев знакомую обёртку. – Так значит, она из Красноярска, –подумал я вслух.
– Кто это, она?–спросил командир.
– Да это он в женщину эту влюбился заочно, – засмеялся Илья.
– В какую женщину? Что у вас вообще здесь происходит? Понять не могу, –спросил командир.
– Ну, эти волшебные носки связала какая-то женщина, а писатель уже навоображал и влюбился. А теперь ещё и обрадовался, что она из его города, –давясь улыбкой, произнёс Илья, глядя на нас какими-то котячьими глазами.
– Ну, он понятно – писатель. А ты его камердинер что ли?–засмеялся один из бойцов.
– Ребят, шоколадку не хотите?– спросил у бойцов бородач.
– Да, кстати, у нас самый лучший шоколад, – бессознательно отрекламировал я.
– Ну, конечно,по берегам Енисея столько какао-бобов, как облепихи прям, –расхохотался один из бойцов.
– А откуда вы пришли?– спросил командир.
Мы, как братья близнецы, указали направление.
– Так там же мины, командир!– сказал один из бойцов.
– Да уж. И откуда вы на мою голову?–посмотрев в небо и на мгновенье задумавшись, произнёс тихо командир. – Вы вообще в курсе, что мы сейчас находимся в окружении?– произнёс он вкрадчиво и, махнув рукой,приказал:
– Ладно. Уходим. Двое вперёд, потом идиоты, один замыкает.
Похоже, это тот самый квартет из ночного шоу, который переиграл целый оркестр, отчего казалось, концертмейстер просто в недоумении шлёпнулся куда-то в яму, и даже дирижёр, по всей видимости, пребывая в полной неожиданности от столь внезапной самодеятельности, куда-то удалился. Возникший антракт без занавеса ставил постановку под угрозу.
Поднявшийся ветер, скорее всего, избавит нас от дронов. Обнаружить нас будет тяжелее. И только я подумал об этом, сразу же в нашу сторону обрушился какой-то легко-взрывной «недолёт», упав в метрах двадцати от нас. Мы вынуждены были выйти на открытый участок. Другой дороги не было. Вскоре по нам началась стрельба, и мы с Ильёй как-то инстинктивно залегли в ямки.
– Смотри-ка, прилегли!– указывая на нас, удивлённо сказал один из бойцов.
– Командир, впереди, похоже, БМП!–доложил ещё один.
– Ясно. За нами, значит, – сказал командир.– Ну что, братцы, пешком нам не убежать от БМП. Вы поступаете в моё распоряжение. Вопросы есть?– обратился он к нам.
– Думаю, вариантов у нас нет. Верно?– уточнил Илья.
– Так точно! Нет! – улыбнувшись, сказал один из бойцов.
– Дрозд, дай им по автомату, –скомандовал командир.
– Оружие держали когда-нибудь в руках? В армии служили?– спросил нас Дрозд, протягивая знакомый АК-74 М.
– Да держал пару раз, – сказал Илья.
– Где служили?– спросил командир.
– Я не служил, – ответил Илья. – Вообще-то я в пейнтбол играл несколько лет, – вскорости добавил он, словно побоявшись, что ему автомат не достанется.
– Ясно. Ты чего, писатель, мечтаешь? Где служил?– занервничал командир.
– Центральная комендатура в Москве. Автобат. Водителем, – ответил я.
– Ну, зря ты это сказал,– пробормотал один из бойцов.– Ой, как в ОДОНе мы их не любили. Слабились они конкретно по службе, – добавилон тут же.
– Ну что, водитель, надо выезжать, – подав мне автомат, сказал командир.
– Потом, может быть, напишешь про нас что-нибудь.
Одиночными выстрелами нас пытались прощупать. И они, к слову сказать, уже были слишком рядом. От этого в груди всё сжалось, и я не мог сделать глубокий вздох, словно у меня отёк лёгкого. Навязчивая мысль-воспоминание моей детской игры то и дело показывала мне, как я умираю от выстрела в спину. Словно бы я предсказал свою гибель в том далёком детстве.
