Нострадамус - страница 13

Ко времени Людовика XIV некоторые относят также и катрен I, 95:

Близ монастыря будет найден младенец,

В его жилах – кровь героического древнего монаха,

Авторитет его речи на секту грандиозен,

Молвят, что он высоко поднялся /vopisque? ⁄.

В 1925 г. Колен де Лярмор, ссылаясь на то, что Людовик XIV родился во дворце напротив монастыря, относит это предсказание к нему. Второй близнец, стало быть, – это «человек в железной маске», описанный А. Дюма в романе «Виконт де Бражелон». То, что версии Нострадамуса и А. Дюма совпадают, возможно, доказывает, что загадочный брат-близнец Людовика XIV существовал не только в воображении писателя, но и был исторической личностью.

Есть, правда, одна проблема – как объяснить происхождение близнеца от «крови героического древнего монаха»? Лярмор предполагает, что этим монахом мог быть кардинал Мазарини – фаворит королевы-матери. Но тогда «человек в железной маске» – это не родной брат-близнец короля Людовика, а сын Анны Австрийской и Мазарини от их тайного брака, т. е. сводный брат короля. Но и такая версия вполне правдоподобна и доказывает, что данный катрен повествует именно о Людовике XIV.

Общую характеристику злополучного Людовика XVI, по мнению многих комментаторов, дает катрен X, 43:

Чересчур хорошее время, излишне много царской доброты.

Стремительно и твердо возводит и сокрушает, [сделает] ошибку,

Легко уверует фальшивым наговорам на верную жену,

Предаст ее смерти из-за ее любезности /своего благоволения/.

Людовик XVI действительно был в быту человеком добродушным. Вторая строчка довольно точно отражает вопиющую некомпетентность его как государственного деятеля. Четвертая строчка, с точки зрения правоверного монархиста, – вполне логичное резюме истории Людовика XVI: «Король пострадал за свою излишнюю доброту».

В маленькой книжке друга Нострадамуса Шавиньи Бонуа, изданной через 30 лет после смерти пророка, на заглавной странице была гравюра, изображающая руку, держащую над бушующим морем корону, подвешенную на тонкую нить. Наверху этого рисунка находилась латинская буква «В».

Эта гравюра является иллюстрацией к удивительнейшему из когда-либо дошедших до нас сквозь тысячелетия истории пророчеству, заключающемуся в 44 катрене VII центурии, впервые опубликованном в 1605 г.:

Когда Бур будет крайне любезен («бон»),

Таща на себе знамения правосудия,

Своего рода таща тогда длинное имя,

Из-за бегства незаслуженно будет наказан.

Это четверостишие по цензурным соображениям не вошло во все издания «Пророчеств» Нострадамуса. Его можно было найти в заграничном издании 1650 г., напечатанном в Голландии в городе Лейдене в типографии Леффена. В отделе рукописей при Парижской Национальной библиотеке хранится каталог, составленный библиотекарем Людовика XIV, неким Дюпи, к которому приложен протокол перехода этого каталога, после смерти его составителя, в руки нового библиотекаря. Этот протокол отмечен датой 1657 г. В каталог внесено издание «Пророчеств» от 1650 г., напечатанное в Лейдене. В других изданиях «Пророчеств» Нострадамус печатал следующий вариант этого катрена:

Вследствие великого спора будет дрожать земля,

Разорвав согласие, подняв голову к небу,

Окровавленный рот будет плавать и крови,

На земле голова, помазанная молоком и медом.

Очевидно, Нострадамус объяснил своему другу содержание этого стихотворения, так как изображение на гравюре после 1789 г. получило свое историческое объяснение и пророческое оправдание. Доказательством тому, что эта гравюра является объяснением к упомянутому пророчеству, доверенному Нострадамусом своему другу, служат комментарии к этому четверостишию, напечатанные в книге, изданной ровно за сто лет до казни короля бывшим губернатором пажей Людовика XVI – неким Гюно. Остроумный, но наивный комментатор не мог предполагать за сто лет до казни Людовика XVI, что то будет коронованная голова, которая скатится в бушующее море революции. Автор же гравюры, отпечатанной на книге Шавиньи, не мог яснее выразить свою мысль по вполне понятным обстоятельствам времени и места опубликования своего рисунка.