– Попробуй на три умножить, – предложила Катюша. – У Рыжей двухтысячная линия, у тебя трёх.
– Сейчас посмотрим… – он ввёл число. – А то придётся контролировать наличие источников питания. Чего ха-ха? Смешно ей!
– Смотри! – она кивнула на экран.
«Пароль принят. Ожидайте до конца установки», – мелькнуло на экране, и снова поползли различные символы.
– У вас с Рыжей странные отношения, – сказала Катюша, когда они прилетели к её участку.
– Просто очень хорошие друзья. Долго работали вместе. Во время Ликвидации – в одном экипаже. Много раз спасали друг другу жизнь, много раз прикрывали друг друга перед руководством. Очень трудное время пережили вместе.
– Понятно. Зайдёшь? Как программа?
– Э-э… Заряд, смотрю, держится, но… Кэт, не обидишься, если я к себе полечу?
– Нет, но не понятно. Может, просто зайдёшь?
– Нет, не могу… Мне смотреть на тебя тяжело… – он вздохнул. – Нет, не так, не в тебе дело… Кэт, я не знаю, как объяснить!
Катюша пересела со своего сиденья к нему, провела рукой по волосам и поцеловала. Показания индикатора не изменились.
– Ну, работает же, – сказала она.
– Да, но… слишком много чувств… Понимаешь… Машина не может столько чувствовать…
– Это же хорошо. И… ты не машина.
– Может быть… Мне не понятно, мне подумать надо.
– Ладно, думай. Выпусти меня.
Катюша часто вспоминала, когда же всё-таки полюбила его. И всё больше убеждалась, что да, той ночью. Когда после установки программы он высадил её у дома, полетел к себе, а через несколько часов пришёл пешком, с букетом набранных по пути простеньких цветочков.
Катюша уже ложилась спать, когда в дверь постучали. Испугавшись, она подошла к двери и прислушалась.
– Кэт, это я, – послышался голос Одина.
Она открыла дверь. Один протянул букетик со словами:
– Знаю, это старомодная глупость – дарить цветы обитателю домика, оплетённого лианами вьюнков, и вообще гнать меня надо отсюда. Но…
– Заходи уже, – сказала Катюша, втянув его внутрь. – А где ЛА? Ты что, пешком?
– Ну да, решил прогуляться.
– А вдруг?..
– Не вдруг, у меня полный заряд и целый рюкзак коктейлей. ЛА отдыхает, ей тоже надо, – перебил он её.
– Тебе виднее, – сказала она, ставя цветы в воду.
– Не разбудил?
– Как раз собиралась ложиться.
– А мне можно… остаться?
– Да вообще-то нужно!
…Когда она, умирая от желания, пыталась уснуть рядом с ним. Вдыхала сводящий её с ума металлический запах и ждала, что он всё-таки сдёрнет с неё дымчатую ткань почти неощутимой сорочки. На небольшой комочек этой ткани ушла почти вся первая зарплата. Давняя Катина мечта, из пушистого шара, похожего с виду на вату, можно сформировать наряд прямо на себе, просто растягивая его ладонями. А при снятии просто сдёрнуть, разорвав по швам и слепить обратно в комочек. Она купила бы целый костюм, но денег хватало только на комплект белья. Впрочем, Катюшиной фантазии хватало на то, чтобы даже из такого небольшого количества каждый день «шить» что-то новенькое. Почти не требующий ухода материал, разве что стирки иногда простым замачиванием в холодной воде, да высушиванием под солнцем, полностью оправдывал свою стоимость. После купания и солнечных ванн невесомый комочек пушился и увеличивался в объёме.
Но Один обнял её и сказал:
– Понимаешь, мне надо это… просто побыть рядом.
И когда она, наконец, уснула, долго-долго смотрел на неё и думал о чём-то своём.
Проснувшись утром, она обнаружила, что он тоже «уснул», перейдя на сниженное потребление энергии. Разбудить его можно было просто назвав серийный номер или слегка толкнув, но она не спешила это делать.
