Новая жизнь - страница 21

Замерла слушая, потому что я просто не верила. Не верила, что однажды он был как я, в таком же месиве, этой гребаной колыбели жизни.

- Я принимал наркотики, Эмма. Пил, трахался, нюхал это дерьмо, лишь бы не думать о том, что моя мать умирает и я бессилен ей помочь. Я видел ее каждый день, зная, что однажды ее не станет, и когда наступит новый, ее уже не будет. Что я проснусь, и она уже не улыбнется мне, как делала это все эти годы. не спросит сварить ли мне кофе. Многое станет иначе, в тот день, когда я ее потеряю. Так и было, Эмма...

- Боже… - заткнула свой рот рукой, чувствуя, что сейчас разревусь.

- Ты выпьешь со мной чай? Это не очень длинная история, так что не задержу надолго. Если тебе интересно, - криво улыбнулся.

Сейчас мне почему-то казалось, что мы поменялись местами и он очень нуждается во мне. Я не могла поступить иначе.

И просто не хотела!

- Да, конечно.

Встали и направились на выход. Я закрыла комнату, сразу взяв свои вещи. Поднялись на лифте, на его этаж. Секретарша услужливо спросила, что я буду, и мы скрылись за дверью его кабинета.

10. Глава 9

Александр

Никогда не думал, что буду открывать душу перед кем-то. И это не для того, чтобы ее задобрить. Эмма должна понять, что люди иногда, говоря – белое, имеют ввиду – белое, а не полутона.

Если уж помогать, то она должна мне доверять, а как это сделать, если не через себя?

Я уверен, что стычка с Кристиной ее откинула вновь назад, но я не позволю.

Вошли в кабинет, и девушка стала осматриваться. Но не с восхищением, знаю, что она видела роскошь. Успела пожить в ней. Она смотрела с простым женским интересом.

- Присаживайся на диван, - предложил, когда она стала переминаться с ноги на ногу.

- Спасибо.

Вот вроде бы и волнуется, и в тоже время спокойна и уверенна в себе.

Мария расставила нам чай и удалилась.

Сидели не шелохнувшись. Я смотрел на нее, и не знаю почему не мог оторвать взгляд. Словно пропадал в ее бездонных глазах. О, да, они определенно затягивали.

Кажется, мы оба даже не дышали. Эмма быстро пришла в себя и направила весь свой интерес печенью с чаем, за что я был ей благодарен.

- Ты сказал, что… ты, - пытается подобрать слова.

- Сказал. В то время, когда болезнь прогрессировала мы с отцом, не находили себе места. И рядом друг с другом между нами вырастала словно стена ненависти. От того, что мы теряем ее. Вот она задорная, веселая и улыбчивая, как девчонка. А потом… бах… и уже другая. Она боролась. Старалась бороться, не верила в иной исход. И заразила нас этой уверенностью. Может быть где-то на подсознательном уровне мелькали мысли, что все бесполезно, но все же мы думали, что будет иначе.

Закрываю глаза, в попытке отогнать тот образ матери, когда перестала быть похожа на себя и чувствую прикосновение к руке. Легкое, невесомое. Будто бабочка, случайно пролетая мимо задела крылом.

Переворачиваю ладонь и скрепляю наши руки, переплетая наши пальцы. Смотрю на этот замок и перевожу взгляд на нее. Улыбается, еле заметно и гладит подушечкой большого пальца мою кожу.

Сглатываю и перевожу дыхание.

- Мы боялись. Я боялся. Знал, что в любой момент приду домой, а ее там не будет. И однажды просто взял, и поехал в клуб с одним другом. Он часто баловался всяким дерьмом. Предлагал мне, но я умел веселиться и с трезвой головой. В тот раз не отказался. Накрыло так, что все забыл. Напряжение тех месяцев отпустило, и я понял, что мне это нравится. Что кокс помогает мне справиться. Потом был второй раз, третий… а после я уже сам купил. Там же было толпа сучек, готовых на все за бабки или просто от желания нюхнуть порошка. Ссоры с отцом стали чаще. Я перестал стесняться в выражениях. Знал, что неправ, что мама не заслужила подобного от нас двоих, но я уже не хотел просто сидеть как он и ждать. Я говорил себе одно и то же, каждый раз выходя из дома, что я просто устал. И до сих пор не могу ответить себе на вопрос «От чего я тогда устал?». А еще, я потерял столько времени, которое мог провести с ней, находясь под кайфом, или в компании тех, кто был рядом, потому что у меня есть деньги или потому, что они просто погрязли в этом и тянут за собой меня, а я не сопротивляюсь.