Воспоминания давили на меня таким комом угрызений, стыда, что захотелось вновь скрыться от посторонних глаз.
Но не стал. Продолжал сидеть и пялиться в одну точку, прокручивая каждый день тех месяцев. Самых страшных в моей жизни.
- А, как ты… как смог побороть все это?
- Я втянулся, Эмма. Меня засосало, так быстро, что я бы не выпутался сам, я в этом уверен. Мне помог отец. Однажды, когда мама уже лежала на ИВЛ, я пришел к ней в больницу, готовый скорее уйти. Отец остановил меня и сказал два предложения, как я понял, это были ее слова: «Она думала, что ты ее любишь! Думала, что была хорошей матерью». Да, эти слова до сих пор звучат проклятым эхом в голове, напоминая мне о том, насколько хреновый я сын. Я бросил ее тогда, когда был обязан быть рядом. А она до последнего думала о том, что я ее не любил.
- Это не так, - протестующе и с небольшим всхлипом сказала Эмма. Посмотрел на нее, такая хрупкая, такая маленькая. Слезы, как два кристалла застыли в ее глазах, намереваясь скатиться по щекам.
- Но ей, я об этом так и не успел сказать. Она меня тогда уже не слышала.
- Она прекрасно знала какой ты, Саш. Она твоя мама, - улыбнулась так открыто и так мило. Впервые за все время она действительно улыбалась, а не имитировала подобие губами.
- Надеюсь на это.
- А что было потом?
- Потом? – задумался о том, что случилось и понял каким уродом был и что могло произойти, стало паршиво. Больше, чем уже было до этого.
Кивнула, сжав мою ладонь и накрыла сверху второй рукой.
Сделал вдох и продолжил.
- Я уехал тогда. В кармане еще оставался порошок. Не стал заезжать в клуб, прямиком домой направился. Поднялся в свою комнату и вдохнул почти все что было. Тогда я не думал ни о чем. Ни о том, что мама в тот день после моего ухода умерла. И отец поехал домой только потому, что не смог до меня дозвониться и рассказать об этом. Он планировал остаться на ночь с ней, а ее не стало. Я не перестаю думать о том, что если бы она осталась жива, то не было бы меня. Меня душит и убивает эта мысль, который год. Нашел он меня на кровати с закатанными глазами. Не представляю, что отец тогда пережил. Просто не представляю.
Да. Тогда, очнувшись в больнице я даже не понял, что произошло. Но я никогда не забуду лицо отца. Сначала он не верил своим глазам, что я жив, а после, стал таким злым. «Ты не имеешь права умирать, сын. Не имеешь такого права, оставлять меня. Не позволю». А я и не хотел ему перечить, ведь это вышло случайно. Но я решил, что с меня хватит.
Стоило мне замолчать, как Эмма вдруг встала, и сделав шаг к креслу, в котором я сидел наклонилась и обняла меня.
Я даже растерялся на мгновение, но быстро пришел в себя, ответив тем же.
Сжал ее тонкую талию. Она реально была маленькой и хрупкой, мои ладони охватывали почти всю ее спину.
- Спасибо, - села на место и словно стесняясь опустила глаза.
- У каждого своя история, Эмма. Но дерьма в жизни достаточно.
- Я хотела извиниться.
- За что?
- Тогда… Вчера, ты пришел не вовремя. Я… Прости, что застал в таком виде и в том состоянии. Мне ужасно стыдно.
Прячет свое лицо. Забавная и милая.
Протянул руку, слегка коснувшись ее подбородка и заставил посмотреть на меня.
- Не извиняйся, Эмма. А лучше просто подумай, что может быть пришло время перестать стыдиться. Может, пришло время что-то менять?
Кивнула.
- И я тут подумала, что если ужин в силе, то... то я приду с удовольствием.
