– Ты его любила?
Татьяна подняла взгляд. В нем бушевало смятение, которое она пыталась скрыть. Влад терпеливо ждал ответа, что еще больше располагало к нему. Баллы увеличивались в пользу просто друга. Татьяна прерывисто выдохнула и, сдерживаясь, чтобы не разреветься, сказала:
– Я не успела его полюбить. Чувство ненависти опередило чувство любви. Я раздавлена и разбита. Способна ли я вообще теперь любить?
– Ты не узнаешь, пока не попробуешь.
– Нет сил на попытки. Всюду видится боль, причиненная одним человеком. Угодив в капкан, можно спасти ногу, но шрамы останутся навсегда. На душе остаются шрамы. Оказывается, от ударов она так же рвется, как и любая плоть. Боже, зачем я вообще это говорю? – она посмотрела вверх. По щеке скатилась слеза.
– Что он сделал? – вспылил Влад. Татьяна поджала дрожащую губу. – Таня, что он тебе сделал?
Влад взял ее за руку, она вздрогнула и посмотрела на него глазами, полными слез.
– Что если я скажу, что у меня дома есть пленник? Я держу его в специальной комнате уже полгода.
– Я не поверю, – усмехнулся Влад. – Ты способна на все, но только не на похищение людей. Можешь сколько угодно проверять меня своими экстравагантными вопросами, но я вижу, кто ты. Таня, ты чудесная девушка, которая слегка заблудилась. Придет время, и ты поймешь, что не тот подонок забрал свет у тебя – ты сама его крадешь у себя. Возвращаясь в памяти к тому моменту, ты мучаешь сама себя.
Татьяна отдернула руку и гордо обтерла щеки от слез.
– Я не должна была об этом с тобой говорить, – сухо произнесла она. – Прости. Мне пора.
– Таня, – попытался остановить ее Влад. Он быстро оказался перед дверью, загораживая проход. – Я не хотел тебя обидеть.
– Я ценю твои попытки изменить мою жизнь к лучшему. Мне необходимо время. Прости…
На этот раз Владу пришлось уступить. Он злился на себя, что перегнул палку. Провожая Татьяну взглядом, он возвращался к одному и тому же вопросу: «Почему именно она ему нужна, для чего такие сложности?» Сердце тут же отзывалось теплом, говоря, что для любви не бывает сложных преград. Она ему просто нужна.
Вернувшись домой, Таня сразу пошла в душ. Жесткая мочалка впивалась в кожу, оставляя красные следы. Несмотря на боль, девушка старалась смыть с себя отпечаток прошедшего дня. В струях воды сознание рассыпалось на кусочки и собиралось вновь уже в ее пародию, жалкое подобие смиренного человека.
Откупорив бутылку вина, Татьяна сделала несколько глотков прямо из горла, потом написала Владу, что добралась нормально, и поблагодарила за вечер.
Андрей в это время мучился от безделья и тоски. Его жизнь в неволе была примитивна и однообразна. Большую часть времени он просто лежал, смотря в белый потолок. Вдруг стена начала двигаться. Андрей быстро поднялся. В его взгляде блеснула радость ожидания, но, увидев Таню, он слегка обомлел.
Она предстала перед ним в широких клетчатых шортах, похожих на мужские семейные трусы бабушкиного покроя. Мешковатая застиранная футболка с растянутым воротом из разряда «выбросить жалко» сделала Танину фигуру бесформенной. На голове было нечто, напоминавшее воронье гнездо, из мокрых, растрепанных волос, наспех стянутых резинкой. Ладонью она крепко сжимала толстостенное горлышко бутылки, подмышкой держала шахматную доску. Пошатываясь от хмеля, она прищурила глаза, пытаясь удержать ускользавшую строгость. Андрей невольно улыбнулся.
