Новичкам везет - страница 3

В тот вечер у Кейт Кэролайн испугалась, что Кейт предложит ей заняться альпинизмом или отправиться на свидание. Но задания, выбранные Кейт, напоминали ее саму, такую спокойную и совершенно непредсказуемую. Она взяла горсть камешков из огромной стеклянной вазы, стоявшей на столе, и раздала их подругам – в качестве напоминания. Кэролайн была первой, кому Кейт протянула через стол круглый гладкий голыш.

– Тебе придется избавиться от книг Джека, – сказала она, а Кэролайн поняла – лучше уж на гору лезть.

– Не знаю, справлюсь ли я, – пожаловалась она Мэрион, беря чашку кофе. И в ответ на гримаску на лице подруги объяснила: – Дело не в том, что это книжки Джека. Они – книги и ни в чем не виноваты, они никому ничего плохого не сделали и заслуживают достойного дома.

– Ты тоже, – отозвалась подруга.

Кэролайн никак не могла представить себе дом без Джека, хотя на самом деле уже девять месяцев жила одна. Джек прикупил хорошенький кооперативчик в центре еще до того, как сказал ей, что уходит. Как он объяснил, подпись под договором о покупке означает, что решение окончательное и бесповоротное. Деньги были его собственные – наследство от отца. Она знала про эти деньги, Джек тогда сказал, что хочет их отложить на летные уроки. Она-то все приняла за чистую монету – а оказалось, что он имел в виду совсем другой полет.

Теперь, без Джека и без Брэда, возвращение домой напоминает поездку по хорошо знакомой, но сильно разбитой дороге. Все движения подчиняются естественному ритму – входишь в дверь; кладешь ключи в миску, купленную на Гавайях, куда они ездили всей семьей; проходишь мимо дивана, который одним приятным вечерком подвернулся им с Джеком – до кровати оказалось слишком далеко; идешь на кухню, где тебе по-прежнему видится, как Брэд спрашивает, что на ужин – ему четыре годика, и головенка еле-еле достает до мойки. Сама того не осознавая, она стала тем, чего от нее ожидал этот дом, эта мебель, эти глубоко въевшиеся привычки семейной жизни. А потом, совершенно неожиданно, образовалась дыра, которую теперь приходится все время обходить – над камином больше нет любимой картины Джека, у Брэда в комнате небывалая чистота. Какого размера окажутся дыры, когда она избавится от книг?

В детстве Кэролайн всегда любила находиться в окружении книг. Летом она пропадала в библиотеке, а зимой забиралась под одеяло, удобно пристроив на коленках выбранную книжку. Став постарше, она принялась заполнять жизненные полки разными ролями – дочери, подруги, подружки, жены, матери. Они стояли там, словно любимые романы, – понадобился, снимаешь с полки и перечитываешь. Приятно было сознавать, что эти роли всегда под рукой – куда ни идешь, что ни делаешь.

А вот Джек совсем другой. Для него в хорошо укомплектованной книжной полке, похоже, нет никакой романтики.

– Мне кажется, – Мэрион глотнула кофе, – что неплохо подумать и о том, как ты хочешь жить.

– Если начнешь объяснять, что из лимонов можно сделать лимонад, придушу.

– Не буду, скажу только, что и ты заслуживаешь немножко жизненного пространства.

Мэрион, старшей из подруг, уже исполнилось пятьдесят пять – перевалочный пункт, хотя ее саму это, по всей видимости, мало беспокоило. Она была из породы людей, которых обычно называют приземленными. Раньше Кэролайн думала, что это что-то из области электротехники, хотя нет, провода, кажется, бывают заземленными. В таких людях ток укрощен, пущен в дело, его мощь рассредоточена и подконтрольна. Но применительно к Мэрион это слово приобретало совсем другой смысл. Мэрион была родом со Среднего Запада, и это географическое наследие не то чтобы пристало к ней, оно скорее проросло сквозь нее. В лице подруги отражались бескрайность кукурузных полей и широта мелководных речек. Ее спокойная вера в себя питалась густой зеленью летнего воздуха, подпитывалась неспешным движением воды под корпусом каноэ. Она с юности обожала возиться в саду, руки ее одинаково легко и естественно касались и огородной грядки, и плеча подруги.