Снаружи дом как дом, но внутри все знатно обустроено. Скамейки, занавески, лавки, столы: так все красиво – загляденье. Ни в Тридевятом, ни в Норвегии такой красоты не видали. Разве что в царском дворце. Детишки тут же побежали навстречу:
– Тятя, тятя пришел!
Жена накинула на голову платок невиданной красоты. Такого и у царевен не встретишь.
– Ты что, тятя, – спросил старший мальчик, – в море собрался?
– Собрался, – отвечает моряк.
– Как же? – спрашивает девочка, – там волны. А ну как не вернешься.
– Не бось! – успокоил ее и остальных детей. – Вернусь. Ты же знаешь, я везучий. А тут вот, – он указал на Емелю, – еще один везучий. А когда двое везучих, беда отступает.
– Надо же, – подумал Емеля, – как он распознал, что я везучий? Не зря говорят, что моряки все насквозь видят. Немудрено, когда человек со стихиями дело имеет. Что ему душа человека? Как книга раскрытая: бери да читай.
Но дальше моряк такое сказанул, что аж волосы на голове чуть дыбом не встали. Дело в том, что до этого разговаривали, не представляясь, и имен друг друга не знали. Моряк и моряк. И тут этот моряк, присаживаясь на лавку, вдруг говорит:
– Я ж не сказал. Звать меня Егор, сын Гришин. Егора тут всякий знает. А вот ты стало быть Миша. Так тебя твой друг кличет. Ну а тебя, царевич, как величать?
Вот тут-то Емеля с Мишей рты и по открывали от удивления. А моряк Егор подбавил жару:
– Вы не удивляйтесь так. Мы моряки все видим. Любого человека распознать можем. А по тебе сразу видать, что непростого роду. И не просто барского, а царского. Так, аль нет?
– Так, – кивнул Емеля, – Я царевич Эмиль. Но ты про это не того… Зови меня просто Эмиль или Емеля. А скажи ка, Егор Гришин: почему вы так богато живете? Или может остальные не так?
– Все у нас так живут, – отвечает моряк, – у нас бедных нет, как в обычном мире. А секрет прост. Во всех городах на что почитай половина доходов уходит? На то, чтоб крепостные стены возвести, да охранять. Дружину нанимать. Корабли военные с пушками строить да содержать. Не будешь про охрану думать, придут лихие люди.
– А у вас? – не понял Емеля. – К вам что лихие люди не приходят, или морские разбойники?
– Нет, – отвечает Егор, – по морю к нам идти долго, да места знать надо. Тут только мы местные знаем, как к берегу пристать. Остальные об камни разбиваются. А по суше тоже путь нелегок. То снег идет, то бездорожье. Пока сюда лихие люди дойдут, все войско потеряют. Так мы и живем под защитой стихий. Вот кстати о стихии – кажись, ветер притих. Пойдем, пощупаем.
Снова вышли на улицу. На этот раз не ежились от холода. И дело даже не в том, что ветер ослаб. Посидели в избе, погрелись, покушали. После этого совсем другие ощущения. Не холодно. Подошли к помосту. Егор опять залез, послюнявил палец указательный и вверх поднял. После вторую руку тоже ввысь устремил.
– Ого! – воскликнул он, слезая. – Я не помню, чтоб так быстро ветер притих. Ну ты и везучий, царевич Эмиль!
