Новый документ - страница 13

Что если вправить палец самому? Это же невероятный опыт, который можно описать в книге! И это, на секундочку, совсем нескучная жизнь.

Недолго думая, писатель полез в интернет и начал смотреть видео, как вправляют пальцы. В записи, что попалась Кристоферу, доктор объяснял, что делать это нужно только в крайнем случае, и использовал для примера палец руки, а не ноги.

Рука, нога – все одно и то же! – думал Кристофер, примеряясь к пальцу.

Из видеозаписи он не понял ни единого слова… Точнее, слова он понимал, он же писатель, и словарный запас был его сильной стороной, но сути не уловил – ни черта не уловил. А суть-то была проста – не делай этого, если только ты не в полной заднице!

В итоге, Кристофер решил, что просто резко «поставит» палец на место. В последнее время у него все получалось, и на позитивной волне он верил, что и этот небольшой подвиг будет успешным. Он прикусил деревянную рукоятку штопора – увидел в каком-то фильме и решил повторить: герой там выглядел очень крутым, когда делал это. Правда, там он собирался прижечь себе огнестрельную рану сковородкой, но, опять-таки, детали можно опустить.

И вот, комичная сцена: «Рабочие будни творческого человека» – сидит на диване в гостиной мужик-писатель в домашних шортах и грязной потной футболке, со штопором в зубах и собирается вправлять себе палец. Самое время для развязки. Кристофер глубоко вдохнул, схватил палец и резким движением повернул его на те же девяносто градусов. Нога сразу же загорелась адским пламенем, да так, что свет в глазах потемнел. Штопор Кристофер сразу же выплюнул и заорал, что было сил. Лицо покраснело от напряжения, глаза – от слез, а палец… он и был красным. Однако, оставался он таким недолго. Спустя буквально пять минут, когда боль только-только начала медленно угасать, бедный мизинец стал стремительно менять цвет от красного к фиолетовому: шарлах, сольферино, рубиновый, мареновый, бордовый, пурпурный, сливовый. Именно на сливовом Кристофер решил вызвать скорую помощь. Подвиг не удался.

Утро вторника началось примерно так же, как закончилась ночь, то есть паршиво. Кристофер проснулся на диване ближе к десяти утра. Он не чувствовал правую руку и не мог шевелить шеей – что-то онемело, что-то защемило. То ли Кристофер становился старым и уже не мог с наскока становиться мастером йоги, то ли диван был недостаточно хорош для сна. Как бы то ни было, писатель проснулся злым, невыспавшимся и хромым.

Вчера после неудачного подвига он все же вызвал скорую. Врачи молча забрали его на рентген и диагностировали перелом со смещением, коего можно было бы избежать, не будь он ослом. Теперь на его ноге красовалась не самая стильная шина, а на столе лежала открытая пачка обезболивающих таблеток. В рецепте значилось принять одну на ночь, но Кристофер решил выпить три, чтобы наверняка. Поэтому не исключено, что таблетки с их побочными эффектами скоро присоединятся к протухшей брюссельской капусте: погонят его снова в туалет и сломают ему еще один палец.

Люди часто говорят, что дерьмовое состояние – самое плодотворное и продуктивное время для писателя. Мол, это отражение некоего вселенского закона: «Чем тебе хреновее, тем лучше ты творишь». И хотя таких примеров даже Андрей мог сосчитать с десяток, Кристофер не мог с этим согласиться. Он постоянно вспоминал, каким вдохновленным был рядом с Александрой. Казалось, что в жизни все замечательно. Ты просыпаешься с любимым (почти как диван) человеком и улыбкой на лице, а мешки под глазами появляются только после ночи безудержного секса.