Заяц посмотрел на Костина и спросил:
– Звучит как слоган.
– Потому что это и есть слоган, – отмахнулся Дмитрий.
– А что за фанатики?
– Я уж не знаю, в кого они верят, но ведут себя точно не как христиане. По крайней мере, на обочине дороги к ним стоят кресты с распятыми беднягами. Мы собирались уходить на днях из города, но не знали куда.
– Теперь мы уйдем вместе, – с серьезным лицом сказал Андрей.
В голове у Костина крутились мрачные мысли, но делиться ими он ни с кем не хотел, даже с Дроздом. Сержант Сергей Дроздов, как-то незаметно для всех, стал его заместителем, хотя здесь было бы уместнее сказать правой рукой. Сержант хорошо разбирался в тактике и был опытным бойцом. Контрактником. В части говорили, что Дрозд в свои двадцать два успел побывать в горячей точке, но это было все на уровне слухов.
Андрей никогда особенно не интересовался личной жизнью сослуживцев, тем более солдат. Офицеры это куда не шло, но не солдаты. За несколько лет службы он успел подружиться всего с несколькими людьми.
Несмотря на то, что случилось днем, Костин спал как убитый, видимо слишком устал. Пока грузились в машины, от которых у жителей нашлись ключи, Заяц рассказывал, что слышал какие-то странные звуки, будто чайки кричат, только более зловеще, пугающе. А местные озабоченно оглядывались по сторонам и кивали ему в такт. Пион смотрел на это все с улыбкой, его явно веселило поведение местных.
Смотря на это со стороны, Костин задавался вопросом, что же их все-таки так напугало, почему эти люди боятся каждого шороха. Он посмотрел на Диму, тот помогал какой-то старушке забраться в автобус. Дмитрий был одет в синий комбинезон с надписью на спине «МЧС России». Где он его взял неясно, да и неважно было. «Возможно, именно Дима их всех так напугал, ведь здесь в основном старики, но зачем? Чтобы держать под контролем?» – размышлял Андрей.
Костин стоял, прислонившись к высокому дереву во дворе, так было лучше видно погрузку. У некоторых гражданских за спинами висели ружья. Его бойцы контролировали периметр. Хотя, строго говоря, двор был в виде буквы «П» и контролировать здесь было особо нечего, как считал Андрей.
Но что-то в уголке его глаза двинулось. Будто бы сама обстановка изменилась. «Что не так?» – судорожно пытался понять Андрей. Он перебирал варианты, – «Может быть тучи разошлись и показалось солнце? – Нет. Дождь снова пошел? – Тоже не то».
В какой-то момент до него, наконец, дошло – он слышит птиц. С самого заезда в город Андрей их не слышал и вот теперь они поют. Вот каркает ворона, а это вроде бы голуби, синицы.
В эти приятные для ушей звуки подмешивается один противный. Костин не сразу понял, что это скрип. На качелях, еле раскачиваясь, сидела девочка лет шести-семи. Ее русые волосы были заплетены в две косички, на ней было синее школьное платье, а на спине висел рюкзачок. Что-то в этой картине было умилительное, она вызвала улыбку на лице Андрея.
В один момент все изменилось, кто-то из местных проследил взгляд Андрея, понял, на что тот смотрит и, закричав, бросил вещи и побежал обратно в подъезд. Все последовали его примеру. С криками они расталкивали друг друга в начавшейся панике, ужас в глазах вырвался наружу с криком. Группа Костина стояла, ничего не понимая, все держали автоматы, прислонив к плечу, готовые к бою.
Наконец осознав, что нужно уходить обратно в дом, и видимо снова уговаривать местных на новую эвакуацию, Андрей кивнул Зайцу на девочку, чтобы тот забрал ее. В прошлый раз самых упорных из местных пришлось убеждать больше трех часов, чтобы они прошли десять метров от парадной до машины. Что будет сейчас вообще не известно.
