Новый вид. Проводник - страница 5

– Не только скотины, людей в деревне почти не осталось. Многие перемерли, и не только старики. Больше по пьяни. А кто и грех на душу взял: руки на себя наложил. Вот Зинка в прошлую осень. Ейный муж к другой бабе ушел, так ничего лучше не придумала, как в петлю лезть, – охотно подхватил разговор Нилыч. – Ну, и поразъехались, конечно. Ты далече сей момент наладился? Твой дом прошли уже, а ты и не заметил.

– Я… я тут, недалеко, – замялся парень.

– Ленка твоя сейчас в клубе, в библиотеке. Нет ее дома.

– А ты откуда знаешь?

– Что ты к ней или что ее дома нет? – засмеялся Нилыч. – Да не тушуйся. Я мимо шел, замок на дверях.

– С улицы дверей не видно.

– Я приметливый, – снова хмыкнул Нилыч, остановился, придержал Сергея за руку и наклонился к нему. – Ты увидишь много непонятного, – проговорил он еле слышно и сделал шаг назад.

Парень отвернулся и, разглядывая тихую улицу, прикидывал, как бы избавиться от непрошенного попутчика.

– Пока осмотритесь, – раздался за его спиной хорошо поставленный низкий голос. – Но будьте очень внимательны и осторожны, Сергей Георгиевич. Примечайте мелочи, снимите шоры с глаз и ума. Особенно – с ума. Ну, а если понадобится помощь (а она, боюсь, понадобится!), милости прошу ко мне. В конце улицы мой дом, у ворот огромная липа. Не ошибетесь. Жду вас, милостивый государь, в любое удобное для вас время.

Сергей дико взглянул на Нилыча. Куда делся свойский деревенский мужичок с характерным говорком, то подшучивающий, то подмигивающий? Перед ним стоял господин со спокойным выражением красивого лица, доброжелательно смотрел на него, а взгляд был не только внимательным, но и печальным.

Петр Нилыч сделал полупоклон, повернулся и пошел по обочине дороги к своему дому. Походка была такой, будто на нем не старенькие драные галоши, а по меньшей мере лаковые штиблеты.

– Не бегал я к вам за блеснами. Я вас не знаю! – крикнул Сергей вслед странному господину. – Не могу вспомнить, потому что просто не знаю!

Тот даже не оглянулся. Шел себе спокойно по дороге.

Пожилой эксперт стянул перчатки.

– Пойдем-ка, Мика, на воздух.

Мужчины поднялись по трем раздолбанным ступенькам и вышли во двор районной больницы, оставив за дверью запахи смерти, медицинских препаратов и беды.

На улице было душно. Откуда-то взялся не то туман, не то смог. Ясное майское утро превратилось в тяжелый день.

– Так вот, следов насилия на теле нет. Она или уже мертва была, когда ее в сети заворачивали, или совершенно не сопротивлялась.

– Накачали чем-нибудь?

– Я отправил кровь на экспертизу, на наличие алкоголя, наркотиков, токсинов. Результаты придут, я тебе сразу позвоню. История мутная. Никогда такого не видел. Время смерти – около шести-восьми вечера. И примерно столько же тело пробыло в воде. Но она точно утонула, в легких полно воды. А туман, смотри, сгущается. Ты куда сейчас?

– Поеду назад, с людьми говорить, – вздохнул Мика. – Наверное, к Ольге Павловне напрошусь переночевать. Ну и присмотрю за ней заодно, как бы плохо не стало. Эту деревню будто рок какой-то преследует.

– Ты про зимний случай? – эксперт покачал головой.

Мика поежился.

– Мне он покоя не дает. Там одни вопросы и ни одного – ни единого! – ответа. Ладно, поеду. А то совсем дорогу не видно будет. Что с погодой творится! Сплошные аномалии.

Эксперт уже открыл дверь, но обернулся:

– Ты поосторожнее, Мика. Что-то мне не по себе. Я, конечно, медик, а значит, материалист. Но предчувствия, знаешь, не спрашивают диплом.