Вдруг совсем рядом послышались шаги. Шорох каменной крошки, хрустевшей под подошвами, приближался, казалось, с разных сторон. Отражённый от округлых стен, он словно терял направление и шуршал как оттуда, откуда они пришли, так и впереди, за поворотом. Жимми рванул сначала назад, затем ему показалось, что звук усиливается, и он бросился под защиту стен модуля.
– Жимми, почему ты не на проповеди?
Казалось, мир вздрогнул, затем рухнул, потому что первое, что он увидел за спиной, – фиолетовую мантию, а уже потом лицо наставника. Выдавив виноватую улыбку, Жимми с трудом протолкнул застрявшую в горле фразу:
– Наставнику Даби нездоровится.
– Даби нездоров? – подчёркнуто участливо удивился Яркий Свифт. – К вам должен был прийти другой наставник.
– Он почувствовал себя неважно во время проповеди, – продолжал врать Жимми, но от него не ускользнуло, что наставник словно не замечает побледневшего Рома и обращается только к нему.
В то же время он панически искал выход – какой дать ответ на логично возникающий вопрос: что они здесь делают? Срезали путь к вездеходу и заблудились? Нет, так просто Яркого Свифта не обманешь! Забыли, что сюда нельзя, и пришли посмотреть, куда уходит уголь из бункера? Ещё хуже! Жимми старался смотреть в лицо наставнику, не отводя глаз, призывая всю свою твёрдость и надеясь лишь на внезапное озарение. Худая, высокая, в мантии до пят, фигура Яркого Свифта чуть горбилась, покачивалась и кивала накинутым на бритую голову капюшоном. Казалось, наставник ждёт продолжения рассказа, но неожиданно он заговорил сам:
– Вот что я хочу тебе сказать, Жимми, раз уж мы с тобой встретились и у нас есть возможность поговорить, – словно нарочно Яркий Свифт не касался так тревожившего Жимми вопроса и тем вселял ещё большую тревогу. – Мы, наставники, уже обратили внимание, что ты необыкновенный подросток. И ты должен понимать, что всегда будешь находиться под пристальным вниманием Синедриона. Но это накладывает и особую ответственность. Если он, – наставник Свифт, будто впервые его заметив, кивнул на Рома, – ничем не рискует, со временем превращаясь в заурядного обывателя нашей общины, то ты, Жимми, или взлетишь, доказав свои прекрасные гены и тем самым отобрав у кого-то из нас мантию, или исчезнешь, не оставив следа. Ты должен осознавать это, взвешивая каждый свой шаг.
– Я учту ваши слова, наставник, – растерянно ответил Жимми. Он знал, что Яркий Свифт очень умён, просто так ничего не говорит, и не сомневался, что весь этот разговор – лишь прелюдия к главному вопросу. Но этот вопрос наставник поставит таким образом, что прозвучит он как удар электрического разряда. Когда его совсем не ждёшь.
– Ответь мне, что ты думаешь об окружающем нас мире? Ты ведь уже бывал за пределами Купола.
Теперь Жимми и вовсе опешил. Неужели наставника не интересует, что они с Ромом делают рядом с поглотителем? Или это умело расставляемая ловушка?
– Он большой, – начал осторожно Жимми.
– Очень большой? Или здесь более уместно слово «огромный»?
– Да, наставник, он огромен, потому что я не видел его края. Мир вокруг нас не имеет границ. Сквозь стену Купола мы его не видим, но от этого он не становится меньше. Но он безжизненный, – Жимми легко дал вовлечь себя в беседу о мире за Куполом. Такие разговоры не приветствовались на проповедях, но наставник говорил об этом свободно, словно призывая к откровенности.
