– Из шишек? – озабоченно спросил Трэкул.
– Да!
Скаегет горестно вздохнул. А я-то думал, вопрос неизвестно почему издевательский.
Но у каждого народа своя кухня. Нужно выразить уважаемым шишкоедам сочувствие и двигаться дальше.
– Трэкул, я сейчас в конторе был, там ничего…
– Значит, у меня пока поживете! – решительно прервала мою речь госпожа Пандаура. – Заодно поможете. Не в одиночку ж мне этих ушастых мерзавцев отваживать!
Я хотел было вежливо отказаться, но знакомая Трэкула воззрилась на меня заинтересованно, как грибник на многообещающую горку листьев.
– Поди-ка сюда. Что ж такой худой да бледный? Совсем дома не кормят? Но это дело поправимое. Ну-ка!
Я и вякнуть ничего не успел, как меня цепко ухватили за запястье и повели в дом.
В кухне стоял запах щорба. Густой, вкусный, такой, что вдохнешь – зашатаешься.
На столе – так, будто лежащая на нем скатерть была сказочной самобранкой, – мигом появились глубокие фаянсовые тарелки, тут же наполнившиеся густым рубиновым варевом, корзинка с нарезанным крупными ломтями свежим хлебом, ложки, солонка.
– Кушай на здоровье, потом добавочки насыплю, – пообещала госпожа Пандаура, бухнув в стоящую передо мной посудину со щорбом целый сметанный айсберг. – Откормим!
Я понял, что сопротивление бесполезно.
Я договорился с госпожой Пандаурой о том, что она сдаст мне комнату на неопределенный срок, и был переселен с дивана с узорчатой подушкой на более удобное ложе. Знакомая Трэкула рассказала, что давно уже зарабатывает тем, что пускает жильцов, – дом большой и свободного места много – только вот сейчас решила годик передохнуть.
В отведенной мне комнате я обустроился быстро, благо имущества у меня было всего ничего. Только лишь меч в опечатанных ножнах да кое-какие вещички первой необходимости, которые я прикупил по пути из конторы. Я могу голодать несколько дней, но ходить нечесаным или неделю не менять рубашку – нет!
Тем более подобных жертв от меня и не требовалось. Деньги имелись. Часть гонорара за выполненный контракт была положена в банк, а чтобы получить монеты, достаточно просто предъявить паспорт или лицензию серого отряда, которая всегда при себе. Без этого особой формы медальона ни один уважающий себя наемник топиться и то не пойдет.
Разложив все так, чтобы при необходимости любой предмет можно было быстро взять или достать, но при этом мое барахлишко не бросалось в глаза посторонним, я подошел к окну. Самая важная для меня часть жилища. Хорошо, если сквозь стекло видно что-нибудь приятное.
Окно выходило на задний двор. Посреди него Трэкул пристраивал двуручную пилу к лежащему на козлах бревну. Бородачу не хватало размаха конечностей, чтобы ухватиться за вторую рукоятку. Зубастая железная полоса качалась и изгибалась, не желая направляться, куда надо. Зрелище обещало быть забавным.
Когда я оперся ладонью о бревно и протянул другую руку к пиле, Трэкул взглянул с удивлением.
Ну да, пальцы аристократа, ухоженные волосы до пояса. Но ведь бородач был со мной в отряде, где те, кто вздумал насмешничать, быстро прекращали это занятие. Да и после недавней стычки скаегет должен понимать, на что я способен.
Но одно дело драка, которую рыцари Сиргарена испокон веков считают достойной забавой, и другое – марать ручки простой работой. Сейчас скаегет спросит, видел ли я до этого дня пилу близко.
Не спросил. Улыбнулся и, когда я взялся за свободную рукоять, потянул инструмент на себя.
