Так, а с этого момента поподробнее. Столько же было у Мити репетиторов до меня?
— О, дело не во мне! А в том, что он — грубый, избалованный ребёнок в свои почти двадцать! — разошлась я. Горничные из коридора поглядывали на меня со смесью испуга и жалости.
— Ну так увольняйтесь, Маргарита, — ответила на это Юлия Юрьевна. На её лице на секунду появилась ухмылка, но она быстро подавила её, вновь возвращая себе нейтральный вид. — Пишите заявление, раз у вас нет желания стараться.
Что ж, к такому я была не готова. Думала, повозмущаюсь, свяжусь с его отцом, выскажу всё, что думаю о его чаде, он на него повлияет, и мы начнем худо-бедно заниматься. Но то, как со мной разговаривает эта женщина… Ставит под сомнение мой профессионализм, относится как к идиотке! И если я сейчас отступлю, то принесу ей несказанное удовольствие.
— Отлично! Тогда я увольняюсь! — воскликнула я, решив, что гордость дороже денег.
— Дело ваше. Пишите заявление.
— Вот и напишу!
— Реквизиты я вам тогда по электронной почте пришлю, Маргарита, — как вы вскользь упомянула она.
— Реквизиты? Какие реквизиты?
— Ну как? Для оплаты неустойки.
— Какой ещё неустойки? О чём вы говорите?
— Шестая страница договора, который вы самолично подписали.
Шестерёнки закрутились у меня в голове. Что там, в договоре, который я, дура, подписала на скорую руку?
Развернулась и поспешила в свою комнату. Выдвинула ящик стола, посмотрела на прикроватной тумбочке. Ну где же он? Договор обнаружился в моей сумке, куда я его и засунула сразу после подписания и с тех пор не доставала.
Я стремительно пролистала на шестую страницу и чуть не упала на в обморок. Неустойка, которую мне предстоит заплатить за преждевременный разрыв договора — это сумма с пятью нолями!
— Это… это возмутительно! — вырвалось у меня.
Насколько это вообще законно?
Но этого было мало. Я прочитала дальше и увидела ещё один ужасающий пункт. В случае, если Митя сдаст экзамен хуже, чем на 70 баллов, и если моя вина в этом будет установлена, то я обязана буду вернуть всё выплаченные мне средства, а ещё и оплатить расходы на своё проживание.
Покажите мне человека, который составлял этот договор! Он либо гений… либо я дура! Надо было прочитать! Ну и что теперь делать? Платить неустойку, чтобы разорвать договор? Но у меня нет таких денег. Ждать конца учебного года, чтобы тогда заплатить? Он ведь не сдаст экзамен на 70 баллов, потому что напрочь отказался заниматься!
Так я и знала, что тут есть какой-то подвох, ну и вот он. Но винить было некого, кроме самой себя.
Я тяжело вздохнула и закрыла лицо руками. Почему я такая невезучая? Брак мой распался, а теперь ещё и это…
От внутреннего нытья меня отвлёк звонок. Достав мобильник из кармана, я взглянула на экран: звонил мой двоюродный брат.
— Привет, Вань, — взяла трубку я.
— Марго! Как ты поживаешь, моя дорогая? — послышался его жизнерадостный голос.
— По-старому, — осторожно ответила я, стараясь изобразить бодрость. — А ты как? Пишешь бестселлеры?
— Ну… сейчас все мои мысли только о будущем племяннике. Я так рад… — он осёкся. — То есть… эм…
— Всё в порядке, — поспешила заверить его я. Родные опасаются поднимать тему детей при мне, но я уже успокоилась на этот счёт.
— Ты уверена? Голос у тебя печальный…
Ваня всегда умудрялся чувствовать моё состояние. Мой двоюродный брат — известный писатель и хороший человек, и попроси я у него денег на эту неустойку, он дал бы без вопросов. Но я знаю, что и у него с финансами пока не очень: он помогает своему брату и его невесте. Да и к тому же… мне совсем не хотелось обременять его.
