Я чувствую, как они проникают мне под кожу, как опутывают тонкими нитями, соединяя наши судьбы воедино. Мне снова хочется любить, даже зная, что это не продлится вечно. Мне хочется тепла и ласки. И боюсь, скоро мне будет недостаточно детских объятий.
Спускаюсь в кухню и наливаю травяной чай. Перед тем, как снова лечь спать, мне нужно немного успокоить свои нервы после дурного сна, что приснился впервые за всё время моего пребывания здесь. Глупо было рассчитывать, что они ушли навсегда.
После чашки душистого чая с ложечкой мёда мне действительно становится чуть лучше, и я готова снова вернуться к объятиям Морфея. Но по пути к лестнице вижу в ажурном стекле двери зала сидящего в кресле Аторова и останавливаюсь.
Пульс учащается и отбивает дробью в ушах. Не считая утреннего разговора, мы не виделись сегодня. К ужину мужчина не явился, и я грешным делом начала размышлять о том, где и как он может коротать свои пятничные вечера. И с кем.
Но сейчас, судя по его измождённому виду, мне становится стыдно за эти мысли. Олег Фёдорович занимается важным делом, и его частые задержки скорее всего связаны именно с работой. Только поэтому он и спит в кресле с усталым, обеспокоенным выражением на лице, в деловом костюме, с бокалом в руке. После встречи с женщиной усталость иного рода. Приятная. А Олег слишком напряжён.
Я тихо проскальзываю в комнату с явным намерением забрать бокал, но стоит мне за него взяться, как Аторов дёргается, сильнее сжимая пальцами прозрачные стенки. Я замираю. Не хочу беспокоить его, когда очевидно, что он без сил.
Но вот он снова чуточку расслабляется, и я опускаюсь на колени, чтобы дождаться момента, когда он в достаточной мере расслабит хватку пальцев на стекле. А дождавшись, осторожно тяну на себя. Но мужчина просыпается, застав меня с поличным на месте преступления.
– Я не хотела будить… Только забрать бокал, – спешу извиниться перед ним.
Как же неловко я себя чувствую! Этакая сталкерша во всей красе!
– Всё в порядке, Аня, – говорит Аторов. – Если бы не вы, промучился бы пол ночи и завтра встал бы совсем разбитым.
Мужчина потягивается всем телом. Сильным, красивым, совершенно не юношеским. Совсем не таким, как у моего бывшего мужа. Этот факт неожиданным образом волнует меня. Как и интимная обстановка с камином, пушистым ковром рядом с ним, приглушенным светом. Как и близость этого мужчины.
– Ну я пойду..? – непонятно зачем спрашиваю у него.
Боже мой, Аня, не будь дурой! – проносится в голове.
Для Аторова это будет всего лишь интересной интрижкой. Маленькой, щекочущей нервы игрой. Наверняка у него есть любовница или даже любимая женщина. А может, даже и не одна. Спал же от нечего делать с предыдущей няней, о чём мне поведала словоохотливая горничная, которая приходит трижды в неделю.
Мужчина он видный, богатый, а брачными узами не стеснён.
Я не должна очаровываться им. Нельзя быть наивной. Иначе я увязну, а он просто наиграется и разотрёт остатки моего сердца в пыль.
– Ступайте, Аня Евгеньевна. Спокойной ночи. – говорит он, и я с облегчением выпаливаю:
– И вам, Олег Фёдорович!
Поднимаюсь и отступаю подальше от него. Вынуждаю себя делать всё медленно, хотя мне хочется бежать. От него. От себя. Но он не должен ничего заподозрить. Ещё пара шагов, и я буду в спасительном отдалении, в коридоре, и поскорее уберусь в свою комнату.
– Аня? – неожиданно зовёт Аторов.
