Артур взял его на руки очень бережно. Придерживал за спинку и поглаживал. При этом в его глазах было столько любви и нежности, что все дурные мысли отпали. Любил. И очень. Он повернулся и мы все вместе поли на кухню. Самое удивительно, что мужчины так ловко получалось справляться с ребенком, как не у всех мама такое получалось. А у него и Максимка перестал плакать и Женя слушался с первого раза...
— Валентина Петровна, сделайте Максимке то же молоко, — попросил Артур и посадил мальчика на стульчик, рядом с сестрой.
Ее он тоже не обделили вниманием, наклонился и поцеловал в макушку, слегка поглаживая волосы.
— Да, уже, — она подала мне бутылочку, которую я тут же отдала мальчику. — Артур Денисович садись поужинать с Сашей и поезжайте по своим делам. На голодный желудок тебя не отпущу, — громыхая тарелками стала накладывать и ему Валентина Петровна.
Мне стало не по себе. А начальник спокойно расстегнул полы пиджака и сел за стол, напротив меня.
— Я с удовольствием, — при этом смотрел на меня так, словно меня хотел съесть...
Боже... Я с ума сошла? О чем я вообще? Страх напрочь отбил здравый смысл. Щеки загорели огнем.
— Саша, присаживайся и ешь пока не остыло, — подмигнул мне и сглотнула.
Прокашлявшись я все же взяла себя в руки и присела на стул. Ну что же тут такого? Поужинаем... Это ничего не значит...
— Я с ней есть не стану. Наложи мне и принеси в комнату, — нехотя бросил Женя из-за угла и развернулся.
— Вернулся, сел за стол и поужинал, два раза повторять не стану, — спокойным голосом тут же сказал Артур Денисович и Женя вернулся.
Смотрел зло, но послушался отца...
С каждой секундой мне становилось все сложнее и неудобнее. Но, с другой стороны, приятно, что Артур Денисович вступился за меня. Хоть и не совсем за меня, если посудить, то это обычный воспитательный процесс подростка, по отношению ко взрослому. Но все же... Артур Денисович мог и промолчать, вообще уйти...
Я подняла взгляд от тарелки и посмотрела на мужчину. Бегло, так, чтобы никто не заметил. Но именно сейчас хотелось рассмотреть его. Словно этот человек раскрывался с совершенно другой стороны. Посмотрела на Женю и тут же отвела взгляд. Он меня испепелял. Словно я для него была врагом номер один. Как так мог смотреть ребенок? Что я ему плохого сделала? С этим нужно было что-то делать. Если я хотела тут оставаться, то с его злобой мне нужно было справляться. Убирать ее. Я старалась не торопиться, ела спокойно, но постоянно отвлекалась на малышей, то бутылочку уронят, то вилочку. Слава богу, что тарелочки были на присосках и никуда не могли деться.
— Держи, — в который раз я подняла вилочку, а Валентина Петровна подала новую.
Детки уже баловались и им откровенно было скучно сидеть за столом. Я доела и встала, хотела убрать посуду за собой и детьми, но Валентина Петровна меня остановила.
— Я сама, занимайся детьми.
Я кивнула. И повернулась к проказникам. Сердце забилось, как сумасшедшее. Было такое ощущение, что на меня смотрели... Мне нужно время, чтобы приноровиться к ним. Особенно к тому, что их двое. То ни одного, то сразу...
— Женя, помоги Саше с малышами и до игровой отнеси, — раздался голос Артура, и я вздрогнула.
— Зачем ты эту неумеху вообще нанял? Ты ей платишь, а я должен помогать? — грубо отозвался подросток.
— Это твой брат и сестра, ты не Саше помогаешь, а им, — холодно ответил начальник.
