Получилось «дороХо, боХато».
Вот только… ума не приложу, почему в таком доме живёт Дюжев?
- Маруся, ты слишком много думаешь. Ты сказала, что мой дом – ужас?
- Сказала, да! Но… это ведь и правда ужас, вы же сами видите?
- Конечно вижу! Тем более, это не мой дом.
Что? Блин!
А сразу он не мог сказать?
- Выдыхай, бобёр, - снова повторяет Дюжев эту фразу, и я краснею, потому что нашла анекдот в сети, - дом правда ужасен. Но ты не знаешь самого главного ужаса.
Что может быть еще ужаснее?
- Это дом моей мачехи.
Боже, час от часу не легче!
15. Глава 15
Дом мачехи.
Как вы думаете, кого я сразу представляю? Ну, конечно, гениальную Раневскую из Золушки, которая выходит на крылечко, одаривает обворожительно-приторной лисьей улыбкой и говорит мне:
- Золушка, дитя моё…
Блин! Я не Золушка, к счастью! Ну… почти. То есть… с одной стороны, конечно, Золушка, если говорить о сравнении социальных статусов, моего и Серкана. С другой… Покорная, милая, молчаливая, терпеливая – это всё ни разу не про меня. Я дерзкая, говорливая, несдержанная. И милой я бываю по праздникам. Как в том анекдоте, вообще-то я белая и пушистая, просто болею – вот это про меня.
Не знаю, что там за мачеха у Дюжева, но почему-то первое о чём думаю, о том, что себя я точно в обиду не дам. Даже если придётся поплатиться выгодным местом работы. Эх, а не хотелось бы!
Я уже зарплату начала распределять! Пышке столько всего нужно купить, и бабуле.
Стоп, не буду расстраиваться раньше времени.
Интересно, зачем только мы притащились в этот дом мачехи?
Иван Данилович вышел из машины, открыл мне дверь, подал руку.
- Спасибо, сейчас я Дашу достану.
- Я могу сам достать, она же тяжелая для тебя?
- Нормальная, я привыкла. – отстегиваю ремешок автокресла, Дюжев молодец, позаботился о нас, кресло новенькое, явно не в наследство от Дани осталось. Хотя, может быть, у моего нового работодателя еще и девочка есть?
- Марья, ты всегда такая? Лишь бы поспорить? Дай, говорю, помогу.
Он тянется к автокреслу и на мгновение мы оказываемся в опасной близости друг к другу.
Боже… он так вкусно пахнет! Обалденно! Такой мужественный аромат, который буквально кружит голову, заставляет непроизвольно застонать.
Чёрт… стыдно-то как! Дюжев явно мой стон прекрасно расслышал. Потому что он поворачивает голову, и смотрит.
Напоминаю, между нашими лицами сантиметров пятнадцать, я даже толком взгляд сфокусировать не могу. Пытаюсь и вижу… Длинные ресницы, глаза… всё-таки больше ореховые чем вишнёвые, кожа гладкая, хочется потрогать, какая она на ощупь. И губы, такие… крупные, чувственные, интересно, как он целуется? Нежно? Или с напором, жёстко? У меня почти нет опыта, я реально в этом плане как синий чулок, но с Дюжевым бы я попробовала.
А он… Он просто задает вопрос. Опять. Заставляя густо краснеть.
- Что?
- Что?
- Всегда отвечаешь вопросом на вопрос, Мальвина?
- Я… не Мальвина, я…
Хмыкает! Он хмыкает! Берет на руки мою Пышку и вылезает из машины как ни в чем не бывало!
Бурчу про себя недовольно и выкатываюсь следом.
- Куда ты так спешишь? Я тебе руку хотел подать, а ты.
- А я сама.
- Самостоятельная какая, пойдем в дом.
- А вещи?
- Вещи достанут без нас, не волнуйся. Так что ты мычала? Я тебя придавил?
Всё-таки докопался, ишь!
- Мне понравился ваш одеколон. – правду говорить всегда приятно. И вообще, я давно поняла, лучше говорить правду!
- Хм… это комплимент?
- Одеколону, да, - киваю я с серьёзным видом глядя на дом.
